Преданный вам Федор Достоевский».
Достоевский! Один из самых выдающихся писателей, связанный с петрашевцами и переживший вместе с ними смертельные минуты ожидания на эшафоте, когда казнь была заменена каторгой! Софа была так потрясена, что могла только молча смотреть на сестру.
— Понимаешь ли ты, понимаешь! — Голос Анны дрожал и прерывался от волнения. — Я написала повесть и, не сказав никому ни слова, послала ее Достоевскому. И вот видишь, он находит ее хорошей и напечатает в своем журнале. Так вот — все же сбылась моя заветная мечта. Теперь я русская писательница.
В то время в деревенской глуши слово «писатель» было окружено ореолом. В семье Корвин-Круковских выписывали и читали много книг и к печатному слову относились очень уважительно, как к чему-то совершенно невероятному, необыкновенному. Неудивительно, что Софа бросилась сестре на шею.
Анна еще раз взяла с девочки честное слово, что ни одна живая душа не узнает о ее творческих делах. Софа с готовностью поклялась и сдержала клятву.
А через несколько недель пришел журнал «Эпоха», и в нем сестры с трепетом прочли «Сон», повесть Ю. О-ва. (Анна выбрала себе псевдоним «Юрий Орбелов».)
В повести рассказывалось о любви бедного студента к девушке из общества.
Первый успех так окрылил Анну, что она тут же принялась за вторую повесть «Послушник» о молодом монастырском послушнике Михаиле. Достоевский нашел, что автор сделал значительные успехи, и напечатал повесть в следующем номере «Эпохи».
И тут разразилась гроза. В день именин Елизаветы Федоровны генерал обратил внимание на то, что на имя экономки пришло страховое письмо. Он заставил экономку вскрыть конверт в своем присутствии и обнаружил там триста с лишним рублей (по тем временам очень большие деньги), которые Достоевский послал Анне в качестве гонорара. Генерал был потрясен. Его дочь получает деньги от мужчины! Василию Васильевичу стало плохо. А дом полон гостей: музыка, смех, танцы. И среди этого веселья едва скрывающие волнение мать с дочерью, еле находящие в себе силы удерживать на лицах маски радушного гостеприимства.
Зато когда гости разъехались, генерал высказал дочери все, что он о ней думал. Было сказано много обидных и несправедливых слов, но одну фразу Анюта запомнила на всю жизнь.
— От девушки, которая способна тайком от отца и матери вступить в переписку с незнакомым мужчиной и получать от него деньги, можно всего ожидать, — говорил разъяренный генерал. — Теперь ты продаешь свои повести, а придет, пожалуй, время, и себя будешь продавать.
