Технику стало не по себе. Враг был насыщен агрессией… Но, вкусив предупреждения, терроризировать не пытался. Зато Кириллыч, глядя с нескрываемой укоризной, будто его подчиненный внаглую прогулял несколько дней, не известив сослуживцев, криво промямлил:
— Дима. Некрасиво однако быть несолидарным…
В перерыве чего-то не пригласили к чаепитию. Дав понять: техник поступил "не по-правильному". Открыто выражая ему враждебность:
— Дима! — просипела Аля. — Пойди расслабься, прогуляйся. Чего тебе в хате спину гнуть?
Обстановка к прогулке не располагала. Январский дождь, хлещущий под напором северо-восточного ветра, ежеминутно грозил закостенеть в гололед. Радищев — в командировке. Иных друзей поблизости нет.
"Дожились! Выгоняют! За что?" — не сознавал парень. "Может стоит и мне — с жалобой к директору? Да ну… Не поможет, а этим — опять повод высмеять!"
…- Холодно там, — поежился Димка. — Кто же по такой погоде гуляет?
— Ха-ха-ха! — загомонили операторши, словно цыгане на базаре. — Эх ты, парниша! Мерзляк! Хиляк! И притом многого хочешь!
— Ну, Дима! Пройдись, выглянь хоть — большая ли очередь в универсаме? — настоял Кириллыч — А вдруг там дефицит подкинули под конец месяца? А ты-то и не стремишься выведать. Эх ты, рачительный хозяин!
Димка сообразил ловкий ход. Будто шахматист, спасающий несуразно проигранную партию. Погасив свет, покинул техкомнату, громко хлопнув дверью. Но не "с той" стороны, а тихо-тихо замер в закутке за шкафом стендового оборудования.
Из приотворенного прохода сообщения с залом вливался монотонный шелест ЭВМ, гоняющей "по кругу" тест в дежурном режиме.
Приглушив его "бессовестную выходку", как и большинство фраз "оппозиции". Коим "десять капель" спирта к чашке чая развязали языки — суть дискуссии "приближенных" не утаилась:
…- Гарик, ты умница. Ты есть настоящий мужик. Единственый.
С большой буквы. Из тех, кому прощается все. Жаль что одного тебя на нас слишком мало. Не то, что тутошнее сборище этих рафинированых умников, которые только воздух отравляют. Им вообще незачем на свете жить…
Когда сжиматься в тесноте утомило, он снова звучно бухнул дверью. Вальяжно скидывая куртку, играл роль возвращенца.
— Ну, "герой"? Досталось тебе черной икры? — уматывалсь сослуживицы.
— Хм… Переучет.
— Обманщик! — снова выругалась Аля. Счас кое-кому в мозгах сотворим переучет! Чтоб другой раз брехать неповадно было!
— Сачок! — просипел Гарик. — Гляньте, у него шапка сухая! И уже тлеет! Я прав, Димыч!?
