"Ублюдочный" моментально на него бросился и едва не завалил на пол под дружный хохот девчонок. Но совсем уж неадекватным проявил себя Кириллыч, чьей волей сие "ваяние" было "водружено" на место. Разумеется, при тестовом запуске на бумаге не пропечаталось ни точки. Зато сигнал об аварии не замедлил вспыхнуть на панели: в командоаппарате принтера разом сгорели все 128 предохранителей в цепях плунжерных электромагнитов.
Восстанавливать их, разумеется, пришлось Димке. Да еще Кириллыч пожурил за медлительность. Однако вот тут до него доперло: от подобных "починок" ЭВМ реально утратит работоспособность.
Безвозвратно. И он распорядился для обучения премудростям механики направить "хана" в мехмастерскую в подвале.
Это дало Димке некоторую передышку, пока тот вникал в суть работы механизмов под руководством главного механика и его помошников… Он изредка появлялся, гладко и ненавязчиво жалуясь
Кириллычу на жизнь и занудства Гуркина; присмирел, "держал при себе" руки. Но как-то ехидно прошептал.
— Димыч. Другой раз я опущу тебя ниже подвала…
Эта фраза стала нарицательной. В моменты одержимости агрессией он давился угрожающим шепотком:
— Димыч. Не забыл? Ниже подвала…
Обломов, будучи чрезвычайно грубым по натуре и не щадящий ближнего при малейших возражениях, резко обращался в искусного лебезея в отношении нужных ему людей. Уже в первый день он невесть как пронюхал о слабости Кириллыча к художественной литературе. И тут же подарил ему талончик за сданные 20 кг макулатуры, дающий право приобрести в магазине новую книгу… Спустя несколько дней, прослышав рассказы шефа о его главном увлечении, подарил ему рыболовный набор вместе с шикарным спинингом.
Хотя в тонкостях рыбацкого ремесла он соображал едва ли лучше, чем в функциях электронной логики. Но Кириллыч был в таком восторге, что даже отпустил раньше его с работы. Затем, в продолжении угодничества заставил всех тасксть из дому старые газеты и журналы, и сидя на полу зала, ловко прятал в них использованные распечатки и перфокарты (под книги принимали только бытовую, но никак не конторскую макулатуру). И продолжал одаривать Кириллыча новым чтивом.
И совершенно поразительным оказалось отношение к нему женщин.
Раньше, пока Димка, либо кто-то из инженеров производили ежедневное профилактическое пылеудаление, девушки-операторы мило отдыхали за чаем в комнате техперсонала. Но стоило приучить к этой процедуре Обломова, как девчонки, позабыв все на свете, с восторженным умилением наблюдали деяния механика, возводя сногосшибательные похвалы. То, с каким агрессивно-необузданным рвением толкал он дряхлый пылесос по закуткам машзала, грохоча распахивал створки шкафов и нахраписто пошуровав внутри щеткой, захлопывал их ногой, заставляя вздрагивать пол, вызывало у них неописуемый восторг и подъем настроения. И одновременно ужас и дрожь электроников. Димка, укрываясь от Гарика, втихаря напрягал внимание Кириллыча. Но шеф с легкой ехидцей неизменно твердил:
