Как ни странно, но и "шестидесятка" не думала позориться перед гостями. Загодя заготовленный плакат о модернизации пришлось спрятать и он пылился где-то между шкафами. Лампочки весело мигали, бобины в шкафах вертелись, перфокарты поглощались едва ли не целыми ящиками. Оператор едва успевала набивать команды. У широкого принтера две девушки лихорадочно кромсали бумажное полотно, беспокоясь о том, чтобы в спешке по ошибке не пришпилить распечатку к "чужой" колоде.
— Впечатление от наших ЕСок как? Нормальное. — произнес директор под одобрительные кивки гостей. — Ну а теперь покажем вам главное. БЭСМ-6 — самую мощную, быстроходную и надежную машину в городе.
Все стали спускаться на первый этаж. На минутку заглянули в зал приема-выдачи заданий, где сегодня было прибрано и тихо.
Где за столами скромно сидели несколько человек: институтские преподаватели и программисты сторонних организаций. Где в остальные дни представить иного невозможно: пестрая толпа студентов, тесно толпящихся вокруг столов, лихорадочно правящих свои программки; очереди к окошкам, пол, сплошь усеянный обрывками бумаги и негодными перфокартами; шум, гвалд и возмущенные вопли неуспевающих сдать к сроку зачет по компьютерной практике. Зацепив взглядом броский призыв к юзерам: "Букву "О" обозначать кружочком! Ноль — перечёркивать!"
В зал "шестерки" входили не спеша, сквозь специальный противопыльный тамбур с вытяжкой, где на полу загодя уложили новенькие увлажненные коврики. Гостям открылся величественный вид центрального процессора машины: в центре зала установленные полукругом четыре стойки, напоминающие своим видом огромные, более двух метров высоты, фортепиано. На месте клавиатур помещались сотни тумблеров и поворотных переключателей, а верхняя часть шкафов со стеклянными дверцами содержала в себе основную массу плотно вставленных друг к другу электронных плат. Каждая из них была снабжена набором сигнальных неоновых лампочек и это выглядело как огромный иллюминированный праздничный транспарант. Оранжево-алые огоньки то угасали, то разом все вспыхивали, то начинали хаотически разбросанно мерцать, словно звездное небо. Динамик звукового сопровождения в такт им то шипел, то булькал, или сигналил азбукой Морзе. Вот огоньки замигав, рядами побежали вправо, быстрей и быстрей, и одновременно звук завывал выше и выше, подобно ракете, уходящей в глубины космоса. Мигнув, огоньки побежали обратно — звук становился ниже и грубее: ракета уже совершала посадку на другую планету. Вокруг по всему залу стояли серые массивные шкафы с оперативной и постоянной памятью, стойки интерфейсных каналов; гудели железные покатые сундуки быстрой внешней памяти на магнитных барабанах. Множество вентиляторов, спрятанных в них, создавали шелестящий фоновый шум. За стеклянной перегородкой (для дополнительной защиты от пыли) в темпе работали 16 шкафов с магнитными лентами и столько же тумб с приводами дисков.
