— Двадцать вышивальщиц-сдельщиц работают над золотым шитьем наалтарных покрывал, митр и облачений.
— Ах, сестры монашеского ордена Тиффани, давшие обет верности украшению ткани. Как вам повезло, что католики не отказались от своей приверженности пышности. Бедные протестанты будут бросать завистливые взгляды на внешние атрибуты священного владычества.
Он одарил меня шутливым взглядом, означающим скорее всего: «Стыдись!»
— Вы не можете отказаться от экстравагантных идей, — более серьезным тоном высказалась я.
— Мои идеи — новаторские. Эта часовня провозгласит совершенно новое направление — церковный пейзажный витраж, который поможет людям поклоняться творению Бога. Узко мыслящие священники могут сопротивляться сколько угодно. Природа — творение Господа, так что я провозглашаю мотивы природы столь же духовными, столь же вдохновляющими, сколь и библейские образы. Ум Творца не имеет пределов при создании форм природы. Вы понимаете, что это значит? Для нас существует бесконечное количество способов выражения духовной правды, нежели эти утомленные дряхлые фигуры, которыми набита любая средневековая церковь в Европе.
— Вот откуда взялись павлины.
— Прекрасные крылья павлинов, говорится в Библии, а отсюда и деревья, и цветы, и ручьи. Библия полна и птиц, и гор, и холмов. Так что впервые широкая публика, а не только мои состоятельные клиенты, которые покупают пейзажные витражи для своих домов, увидят, как искусство Льюиса Комфорта Тиффани передает красоты природы. Никакая временная забастовка меня не остановит.
Его слова звучали подобно речи Ф.Т. Барнума, восхваляющего свой цирк.
— Но я совершил ошибку! — Он уселся за письменный стол и в сердцах стукнул по нему кулаками. — Джон Ла Фарж умудрился пролезть на Парижскую выставку три года назад с одним жалким витражом и был награжден званием кавалера ордена Почетного легиона во Франции, а я не выставлялся.
Мистер Тиффани взмахнул рукой, и опал испустил зеленую искру зависти.
— Парижские газеты прославляли его как изобретателя радужного стекла. Чушь! Я создал его гораздо раньше. Несколько витражистов использовали это стекло здесь еще до того, как Ла Фарж повез его в Париж.
Он уставился на меня ледяным взором. Я покорно слушала, вернее, молча внимала.
— Всемирная выставка в честь Колумба изменит состав игроков за этим столом, — продолжал восклицать босс. Истощив свои похвальбы, он заявил: — Теперь начинается соревнование наперегонки со временем. В нашем распоряжении всего четырнадцать месяцев. Что вам еще осталось сделать на «Христе во младенчестве»?
