— Из Англии сюда.
Заключенная в банку, бабочка щеголяла своей изысканной красотой — бархатистыми крыльями, переливающимися всеми оттенками от темно-коричневого до черного, украшенными ярко-алой лентой на всех четырех частях крыльев, и ослепительно белыми пятнами, подобными каплям краски, причем левое крыло было точной копией правого. Бог приложил столько стараний для создания этой трогательной твари и сделал так, чтобы она не являлась глазу человека слишком часто. Возможно, тем самым он преподал нам урок о цене исключительного. В этот момент я увидела, как простая сила прелести и редкости порождает страстное желание обладания. И подумала, что мистер Тиффани также понял бы это. Вожделение красоты.
На следующий день за моим рабочим столом в моих мечтах облако желтых бабочек взлетело с золотарника. Как прозрачны были они в свете, проникающем через их крылья, как через радужное стекло. Я изгнала Алистера, убийцу, прочь из своих мыслей и начала рисовать бабочек по памяти, набрасывая их очертания. Это оказалось бесполезным занятием, так что я продолжила свою основную работу, но образы их не переставали роиться в моем уме. Я подрисовала еще несколько, думая, что бабочки могут оказаться моим первым оригинальным мотивом.
В тот вечер я спросила у Алистера, не могу ли я взглянуть на них. Они все умерли, свалившись кучкой на дно банки. Некоторые уже были прикреплены булавками к дощечке из пробки. Алистер бережно извлек одну из коробки для увлажнения, где ее крылышки размягчились достаточно для того, чтобы расправиться и остаться раскрытыми, но когда он погрузил булавку в ее крохотную головку и я услышала мягкий щелчок, то не смогла вынести этого звука и была вынуждена тотчас уйти.
Той ночью в постели в моем затуманенном сознании родилась идея. Как только она обрела четкий контур, я вцепилась в нее точно так же, как мистер Бабочка Бут в пойманного «красного адмирала». Это была именно та тайна, которую мистер Тиффани и я договорились хранить, пока не приспеет время.
Абажуры для ламп «Тиффани глас энд декорейтинг кампани» были целиком изготовлены из выдутого или отлитого стекла, но крышка, накрывающая крестильную купель для часовни Чикагской выставки, была сделана из сотен кусочков непрозрачного стекла, соединенных свинцовыми горбыльками. Небольшой купол, сработанный таким образом, но с использованием прозрачного и радужного стекла и установленный над источником света, будет пропускать мягкий свет. Абажур для лампы может стать объемным, окружающим со всех сторон витражом из свинцового стекла. Сотня желтых бабочек, вырезанных и размещенных в жизнерадостном полете по небесно-голубому куполу, совершит революцию в производстве ламп Тиффани.
