— Ты мне нравишься, — неожиданно для самой себя сказала я. — Даже больше, чем просто нравишься.
Лишь на секунду я расслышала, как дыхание Димы прервалось, а потом стало совсем тихим, почти неощутимым.
— После того, что мы с тобой вытворяли в номере, — с улыбкой сказал он. — Я бы даже сказал намного больше.
На моих губах растянулась глупая улыбка, которую я всеми силами пыталась убрать. Все-таки рядом с Димой мне было очень хорошо. Не представляю, что буду делать без него. И сама мысль о том, что оборотень вдруг исчезнет из моей жизни, вызывала страх, граничащий с паникой.
Оборотень провел носом за ухом, зарываясь им в волосы. Из его горла вырывалось довольное мурлыканье, словно тот был большим котом. Он сделал вдох, как если бы собирался что-то сказать, но свет в коридоре неожиданно погас, а совсем недалеко послышались возмущенные голоса оборотней.
— Свет вырубили? — шепотом спросила я. — Это наш шанс.
Я быстро распахнула дверцу кладовки и крадучись пошла по коридору.
Дом я знала как свои пять пальцев, поэтому без труда отыскала лестницу и успела спрятаться, прежде чем нас заметили оборотни, которые спускались со свечами в руках.
Я шла только на ощупь, ориентируясь в пространстве по памяти. В этом доме я знала каждый угол и комнату. Много раз бродила ночью в темноте, играя искательницу сокровищ. Дима следовал за мной, прикасаясь время от времени к руке, чтобы дать знать, что он не заплутал и следует за мной. Его шаг не был слышен, как и шороха одежды и дыхания.
Идеальный охотник!
Хорошо, что я все-таки взяла его. С ним, по крайней мере, спокойнее.
Когда мы миновали два этажа и свернули в западную часть дома, свет снова включился. На нашу радость рядом никого не было, и мы смогли преодолеть путь до кабинета отца. Я верила, что найду своего дядю именно там. Притронувшись к ручке двери, я на мгновение замерла, ощущая холодок. Создавалось впечатление, что кто-то пытался отговорить меня идти туда. Но ведь такого не могло быть…
Я смело повернула ручку и заглянула в кабинет.
В нем ожидаемо находился дядя Владимир. Он сидел боком к двери и смотрел в окно. Его брови были сдвинуты к переносице, а глаза отражали недовольство. В руке он крутил бокал с вином, словно собирался им только любоваться, а не пить.
Звук открывающейся двери его почти не отвлек. Он лишь шевельнулся, устроившись поудобнее, и нахмурился сильнее.
— Что там с электричеством?
Я выпрямилась и строго посмотрела на родственника. В душе все больше зарождалась уверенность, что он не будет рад меня видеть. И когда тот повернулся, чтобы выразить недовольство молчанием, то замер с открытым ртом. Его глаза округлились, а выражение недоумения сменилось на досаду. Он бросил нервный взгляд на Диму и снова посмотрел на меня. На его губах растянулась дружелюбная улыбка.
