— Пошли, — смело ответила я, чувствуя нарастающий страх.
Его источник был мне непонятен. Ведь Владимир все-таки мой родной дядя. Но все же когда я думала о том, чтобы встретиться с ним, меня бросало в дрожь.
Дима осторожно выглянул из-за нашего укрытия и медленно побрел в сторону дома. Меня в последний раз посетила трусливая мысль сбежать, но я все же заставила себя двинуться и пойти за оборотнем следом.
Дом кишел оборотнями. Почти что на каждой лестнице и в комнатах обязательно кто-то находился. Чаще всего это были влюбленные парочки, которые прятались от чужих глаз, чтобы побыть наедине.
Не припоминаю, чтобы при нас с отцом было столько народу в одном доме. Неужели Константин все-таки отобрал у меня стаю и соединил ее со своей. Но ведь и у него ее, кажется, нет.
В момент, когда я думала об этом, мы с Димой как раз провожали взглядами двух оборотней, говорящих о концерте, который будет проходить в выходные. В тени комнаты, напоминающей кладовку, мы стояли совсем плотно друг другу и почти не разговаривали, ожидая наступления ночи.
— Кто это? — недоуменно прошептала я, наблюдая за оборотнями.
Дима покосился на меня. В его глазах заиграли смешинки.
— Это же твоя стая, — усмехнулся он.
— В том-то и дело, — ворчливо ответила я. — Я не помню этих ребят. — Потом деловито добавила. — А я, между прочим, всех в лицо знаю.
Оборотень приобнял меня за талию и зарылся носом в волосы.
— Тогда непонятно.
Я кивнула.
Дима прижал меня к себе сильнее и, кажется, наслаждался близостью, которая продлиться еще не меньше получаса.
— Как ты думаешь, — спросила я, продолжая рассматривать коридор через щель в проеме двери, — Константин говорит правду?
Дима стал дышать чуть тяжелее. Его пальцы сильнее впились в мои бока, словно бы он боялся, что меня сейчас украдут.
— Ты много о нем спрашиваешь.
В голосе Димы проскользнула обида, смешанная со злостью.
— Если бы ты у меня отнял стаю, я бы тоже много вопросов про тебя задавала.
До моего уха донеслось злое сопение. Все-таки несмотря на его здравомыслие, иногда в его голове что-то перемыкало и он начинал вести себя не совсем адекватно. Вот и сейчас Дима упрямо рычал под ухом, словно я как минимум призналась в любви Константину. Но с другой стороны его ревность вызвала неожиданное чувство радости и удовлетворения. Мне даже захотелось еще раз его поддеть, чтобы снова увидеть, как он ревнует. В последний момент, я удержала рвущуюся с языка едкую фразу и проглотила ее. Не стоило злить Диму. Он ведь не железный.
