— Мысль она и есть мысль, — сказал Аркадий уклончиво. — Как ее в дело обратить, вот вопрос.
— Ничего, выкладывай. Дела-то как раз по моей части.
— Они до зрелищ охотливы. Вот на этом бы и сыграть.
— Что ж в них такого, в зрелищах?
— Да уж не знаю, что. Но если б устроить им непрерывное зрелище, чтоб и забыли они жилу искать. Отвлечь, чтоб не рыскали.
— А вы бы тут раз — и взяли бразды, — раскусил тактику Прометея паук.
— А сам-то каков? С Василидом-то что сотворил?
— Не серди меня.
— Ладно, не буду.
— Может, я зол, но это необходимое зло. Раздражитель, побуждающий добро к творчеству. Иначе бы оно, то есть добро, дремало само в себе. Так я прав про бразды?
— Надо же кому-то социально и культурно обустраивать мир. Да следить, чтоб киселя не убывало, чтобы до смертельного исхода эти прощелыги зрелищами не увлеклись. Мы — там, а ты тут останешься положение занимать. Все довольны. Ну так что?
— Что же им, сексу? Какой жанр им предпочтительней?
— Это уж будет зависеть от рейтинга. Но лучше без крови. Не надо им про это напоминать. Что-нибудь по мотивам действительности. Чтобы не очень отрывались от мира.
— Вселенную составляют три категории явлений: сущее, мыслимое и дураки, — изрек паук. — Мыслимое есть продукт сущего для оболванивания дураков. Что ж, если хотят доконать свою ДНК и выродиться в видеотов — пусть.
— Ну так что, договорились?
— Что ж с вами поделать… Нет таких бастионов, которых бы бес не брал. Грезами дракона я не заведую, но повлиять на него смогу. А теперь идите отсель, добры молодцы.
— Что ж, прощай…
Молодцы обернулись к выходу.
— Да, — спохватился Дёма, — а кто ж для него молоко производит? Эта молочная река — из его же собственных недр? Или откуда? Напоследок бы знать охота.
— Охота пуще неволи, — сказал паук и помрачнел. — Ох… ох… — вновь заохал он и впал в такое бормотанье, что ничего нельзя было разобрать.
— Уходим, — поторопил Аркадий. — Кажется, он начинает сердиться. Да и какая тебе разница, из каких недр? Из каких Господь Бог паству питает?
Они нырнули. Обратно выбирались тем же путем, только, продравшись через дыру, сразу забрали вправо, чтобы снова не угодить в воронку. Вынырнули.
Солнце давно должно было перевалить за полдень. Тем не менее, создавалось впечатление, что оно остановилось и даже пустилось вспять. Это Дракон неторопливо разворачивался головой на север. Молоко в озере прогрелось до температуры парного. Плыть и плескаться в нем было истинное удовольствие. Однако Дёма спешил.
