— Она уродлива, у неё рот, словно у лягушки. Единственное, что меня в ней привлекло, это фигура, она покорила меня. К тому же эта девица всегда бросала на меня такие взгляды, будто изнывала от желания.
— От желания? — спросил я.
— Ну да. Ведь все мы слабые существа, которые целиком находятся во власти чувств. Что делает мужчина, когда женщина откровенно предлагает ему себя?
— Но ведь девушка, которую ты упоминал, была безобразна, — заметил я.
— Так и есть, да только я сам не могу понять. Всё развлечение заняло не более пяти минут, а теперь я отец ребёнка, который постоянно будет напоминать мне о том, что был глупцом и потащил к себе в кровать похотливую дурнушку. Разве мужчине так уж трудно устоять перед сгорающей от вожделения женщиной?
Мне хотелось ответить ему, но мои губы слушались с таким трудом, что я едва мог пошевелить ими.
— Так Гелике всё-таки спала с тобой? — спросил кто-то и с любопытством посмотрел на меня.
Лжец гордо обвёл глазами слушателей и заявил, что она очень быстро возбуждается. В уголках губ у него блестела слюна.
— Она очень красива, — пробормотал я уклончиво.
— И она так жарко целовала тебя? — спросил кто-то другой.
Я посмотрел на него так, словно не понял его слов, и он подробно объяснил, что однажды Гелике прониклась к нему такой нежностью, что облизала его, словно животное.
— Если Келиос отдаёт её тебе, то лишь потому, что ему уже не под силу справиться с ней. Ты молод и силён и сумеешь доставить ей радость, — промолвил мой сосед и по-братски положил мне на плечо руку.
Мне опять предложили кружку, и своеобразный вкус вина, отдающего маком, вновь распространился по моим членам, подобно некой таинственной силе. Меня вновь охватила сладостная слабость, породившая новый туман. Я погрузился в мечты. Ко мне приблизились лепестки роз, и в каждом цветке лежала обнажённая девушка. Они протягивали руки, а вблизи танцевали Гайя и Айза. Они обе домогались меня, и я безвольно стонал:
— Я люблю вас, я люблю вас!
Я принялся всё громче бормотать что-то несвязное. Один из мужчин пододвинул мне блюдо с орехами. Я отставил его и пьяно настаивал:
— Нет, я хочу есть цветы, хочу, чтобы передо мной прямо сейчас танцевала Айза. Позовите её...
— Пей, царевич! — произнёс какой-то человек и опять протянул мне кружку.
— Нет, — простонал я, — это мне уже не на пользу.
— Всё, что доставляет радость, на пользу. Разве это вино не принесло тебе счастья?
