Лицо Санара потемнело.
- Кто это - вы?
- Да вы, благородные. Голубая кровь, знатное происхождение и нос задран выше макушки.
- Разве я хоть раз вел себя так? - тихо, почти не слышно, спросил Санар.
- Мне что, сейчас пример из жизни привести? Прости, не записывал.
Санар молчал, уставившись в землю.
- Извини, - глухо выдохнул он.
- Что ты там бормочешь?
- Извини! - громко сказал Санар.
Кир опешил. Никогда еще ни один дворянин не просил у него прощения, да и, пожалуй, он вообще о таком не слыхал.
Санар развернулся и, оставив Кира с разинутым ртом, кинулся вон.
Лайс оказался хорошим учителем. Он был лучший в выпускном классе и мог рассчитывать на место в школе. Его неохота брать новых учеников была связана с тем, что его собственный рейтинг зависел от успехов подопечных.
- Ну, а какие вы в рейтинге? - осведомился Лайс.
Двое мальчишек виновато опустили глаза.
- Ну не бойтесь. Вначале я тоже звезд с неба не хватал.
- Мы последние, - тихо сказал Кир.
Лайс уронил карандаш. Ничего не сказав, он тяжело вздохнул.
- Если вы вылетите в конце полугодия, мне не предложат место ассистента преподавателя.
Ребята не шевелились.
- Это значит, что с этого момента вы перестаете жевать сопли и тратите все время на учебу, - воинственно заявил Лайс. - Ясно?
Кир и Санар уверенно кивнули.
До испытания и рейтинга оставалось половина месяца.
Ребята впервые осознанно посмотрели в учебник следуя четким указаниям и инструкциям наставника.
Ребята ложились позже, засыпая над теоремами, а просыпаясь, не умывшись продолжали выполнять брошенное на половине задание. Они едва успевали к окончанию завтрака, и все же сначала на обеденный стол плюхалась книга, и только затем мальчишка на скамейку.
На растяжке в спортивном зале и на лужайке оранжереи ни один из мальчишек не выпускал из рук книгу. Реальность того, что неожиданное приключение грозило оборваться величайшим позором, для кого-то в масштабах государства, а для кого-то в масштабах собственного ущемленного достоинства, вдруг отчетливо замаячила на горизонте.
Ни Санар, ни Кир не собирались уступать эту схватку: слишком обидной казалась перспектива стать худшими, когда оба не признавали себя таковыми.
Нет, каждый знал, что в его силах преодолеть возникшие препятствия, ведь неужели настолько сложно больше читать или больше размышлять о сущностях и законах вещей. Ставить вопросы и стараться найти на них ответ. Ведь в результате это грозило лишь тем, что кто-то мог стать чуточку умнее, образованнее, ценнее для мира.
