, из которых, как указывает Б. Н. Миронов, он извлекал суммарные данные о количестве рекрутов в той или иной ростовой группе. Миронов ссылается на все эти дела, и, разумеется, факт смены формы отчетности не мог остаться для него неизвестен. Очевидно, это был «розыгрыш» читателя в расчете на то, что никто не будет копаться в архивах и проверять тысячи приводимых Мироновым цифр.
После обнаружения этого розыгрыша антропометрические данные исчезли из работ Миронова — в его трехтомной новой работе, посвященной все той же теме, «успешности» Российской империи, ничего не говорится о поразительном «прорыве в уровне биостатуса».
В итоге из существенных свидетельств повышения уровня жизни в новой книге Миронова остался только тезис о «достаточном питании» — то есть о переедании русского крестьянства. Но может ли переедание быть причиной революции? Оказывается, может — в том случае, если потребление увеличивается слишком быстро. В России, объясняет Миронов, «общество испытало так называемую травму социальных изменений, или аномию успеха» (выделено Мироновым. — С. Н.).[25] Эта «аномия успеха» и была, по Миронову, причиной революции. Но все–таки не единственной причиной. Другой причиной была упоминавшаяся выше «разнузданная, тщательно продуманная антиправительственная пропаганда».
«Утверждение „виртуальных фактов“ и создание искусственной „действительности“ стало частью русской общественной жизни в начале ХХ в., а PR — ее неотъемлемым элементом… — утверждает Миронов. — Успех, сопутствовавший практически всем PR-компаниям, продемонстрировал их колоссальные возможности в борьбе за власть. Либерально–радикальная общественность выиграла информационную войну у правительства и благодаря этому подготовила почву для захвата власти, что так же успешно осуществила…»[26]
Как утверждает Миронов, информационная война началась еще в конце XIX века, и важнейшую роль в ней играло создание «виртуальной реальности» в образе нищей русской деревни. «Парадигмы кризиса и обнищания занимали важное место в этой агитации и пропаганде против монархии», — подчеркивает Миронов.[27] «Тезис о систематическом понижении жизни крестьян <…> получил поддержку у большинства авторитетных исследователей, в их числе были И. И. Игнатович, А. А. Кауфман, П. И. Лященко, М. Н. Покровский, Н. А. Рожков, А. Финн–Енотаевский и другие <…> и постепенно стал постулатом в научной литературе и публицистике, что отразила энциклопедия Ф. А. Брокгауза и И. А. Ефрона».
