Самохина стала осматривать больную. Непонятно куда делась увеличенная печень, исчезли шумы и хрипы, а пульс и давление соответствовали названным цифрам. Такого у бабули никогда не случалось — давление всегда зашкаливало… Егор не стал выслушивать Самохину и обратился к бабушке.
— Всё, вы здоровы, идите домой и никаких уколов. Таблетки от давления тоже не принимайте, никакого лечения вам больше не нужно. Поживете еще, сколько Богом отмерено, но без болячек разных. Станете делать инсулин и пить таблетки от давления — умрете: здоровым людям они только вредят.
— Но диабет же не лечится, — возразила старушка.
— Правильно, диабет не вылечивается полностью, но я не лечу, бабушка, я исцеляю. Все — некогда объяснять, у меня еще больных в очереди много.
Бабуля пошла домой в непонятном состоянии, размышляя — вежливый доктор, в пояс народу поклонился, обходительный, но как же быть с моим диабетом и сердцем? Вдруг поняла, что в раздумьях дошла до дома, ни разу не отдохнув по дороге. А раньше приостанавливалась несколько раз, отдыхала, валидол под язык и дальше в путь. Не поверила, вернулась обратно в больницу, снова дошла без остановок и приступов, села в очереди на прием к доктору.
— Ты чего вернулась? — спросила соседка.
— Не понимаю ничего, поэтому и вернулась. Раньше ходила в больницу, останавливалась три раза по дороге, а сегодня туда и обратно без остановок пробежала, как молодая, и не болит ничего, не колет, одышки нет. Ничего не понимаю…
— А доктор что сказал?
— Сказал, что не лечит, а исцеляет, сказал, что здорова я и таблетки с уколами не принимать.
— Так че пришла-то? — снова спросила соседка.
— Ну как че — я же болею, диабет у меня, сердце постоянно колет, задыхаюсь при ходьбе, до больницы дойти не могу, с трудом доползаю.
— Вот дура, тебе же сказали, что здорова. Ты в больницу, домой и обратно сюда сбегала — сердце болит, одышка есть?
— Ничего нет, поэтому и пришла. А как же теперь болезни?
В очереди засмеялись. Другая соседка сказала:
— Ты в райцентр съезди, там тебя быстро врачи вернут в прежнее состояние. Снова все заболит и сомневаться перестанешь.
— Нет, мне в райцентр не надо, я лучше домой побегу, — испугалась старушка.
В очереди снова засмеялись, а старушка ушла. На следующий день на Сибирцева смотрели, как на Бога, и никому ничего объяснять уже было не надо. Ни Самохиной, ни больным.
Вечером Егор вышел на свое крылечко, присел на ступеньку, вздохнул. Муж Самохиной позаботился неплохо — в спальне стояла кровать с бельем, подушкой, одеялом и матрацем, в комнате стол и стулья. В подполье немного картошки и разные соления — огурцы, помидоры, грибы. Надо бы съездить в район за холодильником, мебелью, электроплитой, чайником. Придется ехать через два дня в выходные, надо попросить машину грузовую, чтобы все привезти враз. Он отказался идти на ужин к Самохиным — неудобно, а кушать хотелось. Сварил бы картошки да плитки нет и чайника тоже. Он еще раз вздохнул и ушел в дом, прилег на кровать. Придется переночевать голодным.
