– Может быть, это глава из Библии. Или указатель страниц? – Эллен продолжала размышлять вслух.
– Да наверняка. – Филип рылся в ее сумке. – Или прав Андреас, когда говорил о Дне пропавших детей.
– Да, за исключением того, что Люкке больше не является пропавшей.
– И правда. – Он вынул из сумки бутылку газировки, отрыл ее и пролил на себя воду. – Черт! – Когда газ испарился, сделал глоток. – Но тогда это может иметь отношение ко Дню матери?
Эллен задумалась, хотя мысль была чистым абсурдом.
– Это было в воскресенье? А исчезла она в пятницу?
– Беру свои слова обратно, недаром я работаю с гримом, а не с такими сложными вещами.
– Нет, но я рада, что ты едешь со мной. – Эллен улыбнулась ему. – Ведь за тобой должок.
Когда они подъехали к Исбладсчеррет, она сбросила скорость.
Она немного почитала про этот район. Рядом с тем местом, где нашли Люкке, находилась старая водонапорная башня. В 1982 году администрация Юргордена перестала брать воду из озера, прервав традицию, начатую еще в 1904 году. С тех пор озеро не трогали, и здесь развелось множество птиц.
Эллен свернула на парковку.
– Знаешь, что крон-принцесса Виктория и Даниель получили эту прогулочную тропу в подарок ко дню свадьбы? Она называется «тропой любви».
– Ты что, шутишь? От кого же? Разве королевская семья не владеет всем островом?
Эллен пожала плечами.
Участок был по-прежнему оцеплен бело-голубой лентой. В одном месте лента порвалась и развевалась от порывов ветра.
Перед ними простиралось море цветов и горящих свечей, которые пытались выстоять на сильном ветру.
Эллен не стала выключать подогрев в машине и медленно пошла к стихийно созданному мемориалу. Цветы и игрушки.
– Ужасно, – сказал Филип, встав рядом с ней.
Он наклонился и поправил мокрого мишку, который спинкой кверху упал в глинистую траву.
– Вот если бы все, кто был здесь и оставил эти вещи, по-настоящему интересовались ею, пока она была жива, – сказала Эллен, рассматривая куклу в розовом дождевике, которая лежала на самом верху. – Теперь, когда она умерла, все тут как тут. Теперь люди приходят на Юргорден и оставляют цветы, мишек и подарки. То же самое было сегодня в школе во время съемок. Все вдруг стали ей очень близкими людьми. Меня это очень огорчает. Разве люди не понимают, что уже поздно?
– Понимают, но им стыдно, и они пытаются искупить свою вину цветами и тому подобным, – сказал Филип. – Я все равно считаю, что пусть они лучше несут ей цветы, чем вообще ничего не делают.
