— Это только я, мисс, — произнес женский голос.
— О, входите, — я не знала, кто «я» это была, но она звучала совершенно безобидно.
Ко мне вошла женщина средних лет в элегантной черной униформе с белым отложным воротничком. Волосы были темнее ночи, спускались каскадом по спине блестящей гривой. Если в них и были седые прядки, я не смогла увидеть ни одной. Ей было не больше сорока пяти.
Она улыбнулась тепло и по-дружески, несмотря на отчетливую грусть, залегшую в ее морщинах вокруг темных глаз.
— Добро пожаловать. Я буду вашей личной помощницей на время вашего пребывания в этом доме. Если вам что-нибудь нужно, просто позовите меня. Я — Рене.
— Так это вы положили все те красивые мыльца и шампунь в ванной?
— Да, мэм. Я также взяла на себя смелость заказать некоторую одежду вашего размера. Конечно же, мистер Синклер помог мне выбрать ее для вас.
Я нахмурилась. Мысль о том, что Вайнмонт выбирал для меня одежду, была запредельно раздражающей. Я ему не питомец или кукла, чтобы он одевал меня. Я — его заключенная.
Женщина сложила руки на животе.
— Я знаю, как вы себя чувствуете. Это все немного неприятно, но со временем все сложится в общую картину.
Я стянула полотенце с головы и потерла висок одной рукой, придерживая одеяло другой.
— Вы знаете, как я себя чувствую? Вы рабыня, Рене?
Ее глубокого каштанового цвета глаза зажглись на миг.
— Нет, мэм.
— Тогда я не думаю, что вы хоть приблизительно знаете, как я себя чувствую. Не обижайтесь.
— Не обижаюсь, мэм, — она вернула мне грациозную улыбку, несмотря на мою колкость.
Я вздохнула. Я пробыла Приобретением меньше дня, и некоторые части меня — добрые, нежные — уже раскалывались.
— Простите, — произнесла я, когда она ушла в ванную. — Это не ваша вина.
Это ведь я подписала контракт. Рене не заставляла меня делать этого.
Она вернулась с расческой и села на кровать рядом со мной.
— Вот, — она протянула руки с намерением расчесать мои волосы.
Я подползла к ней, все еще прижимая одеяло к груди.
— Все в порядке. Я была бы больше удивлена, если бы вы не злились, — она начала с кончиков волос, как это всегда делала мама. — "Путь наименьшего сопротивления", — мама всегда говорила это, распутывая узелки на волосах, поднимаясь снизу и вверх к корням, пока волосы не становились гладкими.
— Как много таких, как я, здесь побывало?
Рене продолжила расчесывать нежными движениями.
— Сколько Приобретений?
— Да.
— Уверена, что не должна рассказывать этого.
Я вздохнула и позволила подбородку упасть на грудь.
