искренне восхищаюсь Кел и тем, что она в одиночку воспитывает ребенка. И все же,
надеюсь хоть на чью-то помощь, поэтому сначала я набираю маме.
Но это бесполезно. Да здравствует голосовая почта!
Смотрю на себя в зеркало заднего вида. Еще разок делаю глубокий вдох и выдох, и
иду на пытку.
Три часа я сижу с малышом Лео. Три гребаных часа он дергает меня за волосы,
срыгивает и орет. Собираю его вещи и решаюсь на прогулку. Взять и позвонить подруге
не позволяет совесть. Это ее первое свидание с того времени, как умер Джейсон. Ей
просто необходимо отвлечься.
— Давай, малыш, закроем дверь, и ты перестанешь мучать меня, — он смотрит
своими огромными голубыми глазами. — Маленький бесенок.
Мы идем вдоль улицы, минуя несколько скверов. Пацан усиленно обсасывает
пальцы и пускает слюни. Все мое плечо от такого количества влаги мокрое насквозь. С
переменным успехом он перестает хныкать и начинает кричать заново.
Решаюсь на самый отчаянный шаг. Мне нужен любитель детей и один человек,
точно подходит на эту роль.
— Джонни, привет, — пытаюсь перекричать истошный вопль ребенка.
— Привет. Это кто там так кричит? — с тревогой в голосе произносит Джон
Коулмен.
— Мне нужна твоя помощь. — Называю ему адрес и очень надеюсь на то, что
совсем скоро он приедет.
Не проходит и десяти минут, как машина Джона паркуется напротив нас. Не
произнося ни слова, он берет малыша, и мелкий гаденыш тут же замолкает.
— Вот, что ты сейчас сделал такого, что он замолчал? — смотрю с интересом на
кривляющегося Джона.
— Просто ребенок не переносит тетю Дилан, — он наклоняется ко мне и морщит
свой нос. — А еще от нее дурно пахнет, да, малыш? — с бесконечным обожанием
спрашивает он Лео.
Малыш засовывает кулачок в рот и начинает его усердно сосать.
— Это было грубо, Джонни, — принюхиваюсь к себе. Фу, да от меня и вправду
воняет.
—Давай-ка ко мне, примешь душ, а я его покормлю. Тут один квартал ехать. Держи
ключи.
Я ловлю на ходу от его автомобиля ключи, и мы едем к его дому.
Не понимаю, как я не могла додуматься, что ребенок просто хочет кушать. Но Келли
же перед уходом его покормила. Кто столько ест?
Мы проходим в дом, Джон показывает мне дорогу в душ и выдает полотенце и
банный халат, а сам со спящим Лео на руках уходит на кухню.
Душ в его доме — это мужская обитель с черным кафелем и многострунной лейкой.
