— Но, мастер, ведь Эдда не миф, в который можно верить или не верить. Это память — ее нужно вспомнить.
— Да, так говорят. Должен тебе сказать, что и я пытался вспомнить. После падения Хранителя, когда твой отец впервые объявил, что поиск завершен. Мне стало любопытно, поэтому я воспользовался услугами мнемоника и принял этот их наркотик, каллу, разворачивающую глубинные слои памяти. И ничего не добился, кроме собственных воспоминаний — памяти о самом себе.
— Но другие — они вспомнили.
— Мифы о самих себе, которые они превратили в универсалии и верят, что это правда.
Данло снова напился и качнул головой.
— Нет, мастер, это не мифы.
Зондерваль застыл над Данло, как дерево, глядя на него сверху вниз.
— Должен тебе сказать, что в умственном отношении для меня нет ничего недостижимого. Если бы Старшая Эдца существовала как память, я бы непременно ее вспомнил.
Данло закрыл глаза, снова вспомнив гибель деваки и свое путешествие в Невернес через замерзшее море. Там он подружился с Хануманом ли Тошем и мастер-пилотом Бардо. Именно они трое стояли у истоков религии, возникшей из чудесного преображения Мэллори Рингесса в божество. Душой этой религии Данло считал процесс вспоминания Старшей Эдды.
Он сам не раз пил каллу, священный наркотик мнемоников, и погружался в холодное море наследственной памяти внутри себя.
— Вспоминать глубоко — это очень трудно, — сказал он. — Труднее всего во вселенной.
— Я слышал, что ты тоже пил каллу — и в итоге получил так называемое великое воспоминание. Быть может, тебе следовало бы стать мнемоником, а не пилотом.
— Я утратил свой мнемонический дар. Теперь я просто пилот.
— Пилот должен вести свой корабль среди звезд — иначе он ничто.
— Я пришел в Невернес для того, чтобы стать пилотом.
Зондерваль вздохнул и провел пальцами по своим золотистым волосам.
— Последние годы я слишком редко бывал в Невернесе, однако заметил, что там происходит. Не могу сказать, что мне это нравится. Мэллори Рингесса провозгласили богом, и его лучший друг основал церковь, чтобы ему поклоняться, а сын его тоже вступил на этот самый «Путь Рингесса». При этом половина Невернеса вдруг принялась вспоминать Старшую Эдду, чтобы приобщиться к божественному состоянию.
— Но я ушел из Пути. Мне никогда не хотелось становиться богом.
— Так ты не ищешь Старшую Эдду?
Данло потупился, глядя в фонтан.
— Нет, больше не ищу.
— И тем не менее ты искатель, так ведь?
— Я… дал обет отправиться в Экстр. И посвятил свою жизнь этому новому поиску.
