Один за другим возвращались в Унечу и рядовые бойцы бывшего щорсовского отряда, распущенные по домам несколько месяцев назад. Большинство приводило с собой своих односельчан. Щорс распределял их по разным ротам, как людей, наиболее надежных, привыкших к его строгим требованиям.
Пришел и Живоног.
Взяв под козырек, он отрапортовал Щорсу:
— Ваше приказание, товарищ командир, выполнил.
Живоног показал на стоявших поодаль крестьянских парней:
— Вот мой взвод. Односельчане.
Просияв, он добавил:
— Все в сапогах, товарищ командир. Я на этот счет дал им строгий приказ. Разве, говорю, товарищ Щорс напасется сапог, если народ валом валит к нему?
Щорс пожал Живоногу руку и сказал, лукаво улыбаясь:
— А с товарищем Донцовой мы тогда все-таки прощались зря.
— Жива?! — вскрикнул Живоног.
— Жива, и сейчас в Унече.
Живоног стоял сияющий, с полуоткрытым от удивления и радости ртом.
Фаню Донцову Щорс встретил в Ревкоме, в первые же дни по возвращении в Унечу. Он говорил о нуждах формируемого полка. Когда зашла речь о сапогах, Щорс услышал за своей спиной знакомый женский голос:
— Этот вопрос, товарищ Щорс, мы с вами быстро уладим.
Щорс вскочил и повернулся, как по команде.
Перед ним стояла Фаня Донцова, Она была в кожаной фуражке, кожаной куртке, сбоку на ремне висел маленький браунинг. Большие внимательные глаза ее смотрели на Щорса из-под черных дуг бровей не улыбаясь.
Щорс схватил ее за обе руки.
Редко он бывал таким возбужденным, взволнованным.
— А ведь знаешь, мы твою память уже почтили вставанием.
— Слыхала.
— Поторопились, товарищ Фаня.
— Да, я осталась жива, как видишь. Но это простая случайность.
Щорс все еще тряс ее руки.
— Ну, рассказывай скорее, рассказывай!
— О чем? — спросила Фаня.
Щорс как будто не понял вопроса. Не отрывая от Фани сияющих глаз, он машинально повторял:
— Ну, рассказывай же, рассказывай.
— Скучно и надоело. Приходилось уже много раз об этом говорить.
Все-таки она рассказала ему о случившемся. Коротко, сухо, как будто рассказывала с чужих слов. Да, она была ранена, в бессознательном состоянии попала в плен. Когда она пришла в сознание, немецкий офицер вежливо предупредил ее, что она будет расстреляна, так как был приказ немецкого командования о расстреле всех, захваченных с оружием в руках. Однако, выяснилось, что приказ этот был подписан уже после того, как Фаня попала в плен. Только эта формальность ее и спасла. Ну, а потом ее обменяли на пленного немца. Сейчас она работает председателем ЧК.
