Не вызывало сомнения то, что ее человеконенавистничества хватило бы на нескольких мизантропов.
Откуда взялось в этой статной, красивой до недавних пор женщине столько надменности, презрения к людям, цинизма, холодного расчета, жестокости?
Может быть, желание помыкать перешло к ней от покойного отца, державшего в страхе весь дом? Может быть, эта черта появилась у нее из-за ревности к младшей сестре Кандиде, на которую мать перенесла свою любовь, словно забыв о существовании старшей? Или когда родились на свет ее сводные братья-близнецы, над которыми она, девочка, всячески измывалась?
А может быть, тогда, когда она поняла, что не ей одной принадлежит отцовское наследство, и обманом и жестокостью хотела заполучить его, чтобы свободно им распоряжаться, не посвящая в свои планы и деяния ни Кандиду, ни Рикардо, ни Рохелио?
На домашних она испытывала те приемы и средства, которые, будучи доведенными до абсурда, толкнули ее на преступления: покушение на жизнь любовницы мужа и убийство мужа.
Лишь один раз после ее возвращения Рикардо побывал у нее в комнате. Он принес ей букет роз.
— Кто это тебя надоумил взять меня на поруки? — с издевкой спросила она, небрежно бросив розы на подоконник и закуривая (так странно было видеть сигарету, торчащую в прорези марлевой маски).
— Как ты думаешь?
— Неужели сам решился на это?
— Что же, мне надо было с кем-то советоваться, чтобы сделать самое естественное, вызволить сестру из беды?
— Откуда такая любовь к той, что доставила тебе и твоей… жене столько «приятных» мгновений?
— Представь себе, сестра, — усмехнулся Рикардо, — эта любовь от природы. Может быть, и горькая любовь, но любовь…
— Боже, оказывается, ты сентиментален!
— И я не считаю это подвигом. Думаю, ты поступила бы так же.
— Ты уверен в этом? После всего, что ты и твоя… «Дикарка» позволили себе по отношению ко мне?
— Дульсина, прошу тебя, пожалуйста, не будем касаться прошлого.
— Прошлое — это единственное, чем я владею!
— Не будем выяснять, кто кому больше досадил. Подумаем о будущем, о том, что мы можем сделать доброго друг для друга.
— Ты говоришь как священник, а живешь как…
Она не договорила, вовремя одумавшись. И перевела разговор на другую тему.
— Надеюсь, мне причитаются какие-то средства из нашего общего достояния? — сухо спросила она.
— Конечно, ты не будешь испытывать никаких материальных затруднений.
— Как мне понимать твои слова?..
— Ты скажешь, что тебе потребуется, и я, не раздумывая, тут же дам тебе деньги.
