— Делль… — бархатно завибрировал голос Кросстисса у самого уха, пряди его черных волос скользнули по ее горящему лицу, — я же просил…
Он прижал ее руки к кровати и полностью завладел инициативой. Подумать о том, что это, возможно, обидно, она не успела… Мысли, не успев собраться, вновь разметались, плавясь в агонии тела.
Кросстисс не любил бешеных ритмов, его движения были плавными и тягучими, наверняка обусловленными постоянным самоконтролем, но и от них внутри все полыхало, душа, казалось, рвалась прочь из тела, хотелось умолять дать передышку… И вновь это чувство падения, захватывающее в тиски замершее сердце, и вот он уже развернул ее к себе лицом и нежно поцеловал ее разгоряченные щеки… Его руки вновь слегка подрагивали.
— Ну и почему ты меня не слушаешься? — едва выровняв дыхание, произнес он. — Посмотри на меня, пожалуйста.
Дельфи открыла глаза и сразу же попала в плен осуждающего взгляда переливающихся угольками глаз. Он выпрямился на руках, нависая над ней.
— Тебе не понравится, если ты добьешься своего, — слегка улыбаясь, сказал наконец он.
Дельфи виновато прикусила губы.
— Но раньше ведь было не так? — вместо «прости» обиженно прошептала она.
— Я трачу много сил на помощь Азулу, — как маленькой девочке, терпеливо объяснил он.
«И нервов на противостояние с Советником», — закончила про себя Дельфи.
— Поэтому, пожалуйста, не экспериментируй с моей выдержкой… — попытался закончить он.
— Да что ж вы там со своими женщинами творите, и кто вам дал такое право? — возмутилась Дельфи, не дослушав.
— Наши женщины к этому приспособлены, — усмехнулся он, забавляясь ее интересом, — Знаешь, почему тебя ножки так плохо держат каждый раз?
Дельфи прищурилась и почему-то покраснела. В его голосе, помимо веселья проскальзывали жесткие нотки.
— Ты получаешь дозу вещества, вырабатываемого моей кровью, которое должно приглушать боль и восстанавливать повреждения быстрее. А так, как тебе восстанавливать нечего, оно на тебя действует сильнее.
Он многозначительно поднял черную бровь, ожидая, вероятно, что она впечатлится услышанным. Но, вопреки чувству самосохранения, она подалась вперед, приподнимаясь на локтях.
— А можно еще раз? — промурлыкала она ему в губы. — Я буду слушаться… Постараюсь…
Дельфи даже и не помнила, видела ли она своего мужчину таким удивленным. Но стоило ей дотянуться до его губ, как его взгляд опасно потемнел, зубы сжались, а дыхание стало тяжелым.
— Делль, — низко задрожал его голос, и целый мир перестал для нее существовать, вновь становясь ненужным…
