— Сэр, никто не имеет права препятствовать представителю закона, находящемуся при исполнении служебных обязанностей, — отчеканил Хемингуэй.
— Я и не препятствую. То, что моей жены нет дома, как-то вам мешает, старший инспектор?
— Мне необходимо задать леди Нест кое-какие вопросы.
— Очень жаль… Наверное, на ваши вопросы смогу ответить я?
— Я предпочел бы задать их ее светлости.
— Сожалею, старший инспектор, я не могу позволить вам увидеться с ней. Ради экономии времени и во избежание дальнейшего спора скажу вам, что леди Нест нездоровится, и это не позволяет ей кого-либо принимать.
— Грустно слышать, сэр. Внезапный недуг?
— Нет. Несколько недель моя жена находилась на грани нервного срыва. Несчастье на Чарлз-стрит ускорило наступление кризиса. Удивлен, если вы сами не увидели вчера, как сильно ей было не по себе.
— Разумеется, я заметил, что ее светлость сама не своя, — мрачно подтвердил Хемингуэй.
— Странно было бы услышать иное. Ее нервы всегда на пределе. Леди Нест легко вывести из равновесия. С некоторых пор она страдает неврастенией.
— У меня создалось иное мнение, сэр.
Паултон усмехнулся:
— Вы по совместительству врач, старший инспектор?
— Нет, сэр, просто служу в полиции. Работа учит распознавать кое-какие симптомы.
— Неужели? Как загадочно! Хотя в болезни моей жены, как и в ее местонахождении, никакой загадки нет. Спешу сообщить вам, что она в частной лечебнице, и лечащий врач даже мне запретил навещать ее минимум неделю. — Он выдержал паузу. — В случае сомнений я бы советовал…
— Никаких сомнений, мистер Паултон. Охотно верю, что леди Нест находится в лечебнице и ей запрещены визиты. Благодаря этому у меня есть возможность беседовать с вами откровеннее, чем если бы меня сначала допустили к ней. То, что я скажу, вряд ли станет для вас неожиданностью. Во время нашего вчерашнего разговора с ее светлостью нам с инспектором Грантом, имеющим немалый опыт в подобных делах, стало ясно, что она употребляет наркотические средства.
— Полагаю, она принимает больше фенацетина, чем это необходимо для ее здоровья. Да, еще валерьяна — хотя излишне объяснять, что то и другое ей прописали.
— Нет, сэр, препараты иного рода. Мы называем их «белыми»: кокаин, героин, морфий. В случае вашей супруги — кокаин.
Паултон машинально вертел в руках карандаш. Теперь он положил его и сказал ледяным тоном:
— Скверное предположение, старший инспектор!
— Поверьте, сэр, я никому не стал бы предъявлять подобное обвинение без веских оснований.
