— Знаешь это село?
— Да, — говорит Михайло. — Я тут знаю каждый дом и всех, кто здесь живет.
— Сколько их в партизанах?
— Да все в партизанах, — отвечает Михайло. — Из каждого дома хоть один непременно в отряде, а остальные им во всем помогают, носят еду.
— А чей это дом на откосе?
— Стевана Мачака.
— А вон тот, возле леса?
— В том Шоша скрывался, — говорит Михайло. — Приехал он сюда еще до восстания с Ивицей Марушичем. Они прятали его и кормили, пекли лепешки, носили сыр и молоко, поили ракией, устроили ему постель из папоротника и соломы, а знай они тогда, что он хорват, может быть, еще и прирезали бы… Я видел его, когда обходил лес. Иду как-то вниз по склону, а под дубом в папоротнике сидят люди. Я признал тогда Гойко Шурлана из Деветков, Младжу Граонича из Раковаца, Лазу Десницу из Сводни. Все они были шахтерами в Лешлянах. Четвертый был Ивица Марушич, а пятый Шоша. Этих двух я раньше не встречал.
— Кто же тебе сказал их имена?
— Женщины, которые им еду носили.
— А как настоящее имя этого Шоши?
— Йосип Мансар, — говорит Михайло. — Он из Баня Луки, а Ивица из Загреба.
— Сколько Шоше лет? Как он выглядит?
— Молодой, тридцати даже нет, еще не женатый. Сам высокий, худой и смуглый, немного сутулится, нос с горбинкой, а брови черные. Ходит в кожаной куртке и в шахтерской кепке. Неразговорчивый, все о чем-то думает, шуток не любит.
— А ты с ним разговаривал?
— Да. Он спросил, много ли солдат в Босанском Новом и пришли ли немцы.
Если мы его схватим, сможешь опознать?
— А как же? — говорит Михайло. — Я узнал бы его и среди сотни пленных.
— Как он вооружен?
— Винтовку с собой не носит, только револьвер и гранаты. Так он и Лешляны атаковал: с гранатами и револьвером. Тогда под его командой было двенадцать штыков.
— А сколько усташей в ту ночь убили?
— Точно не знаю. Около тридцати.
— И ты участвовал в нападении на Лешляны? — спросил Муяга.
— Да, — отвечал Михайло. — Пришлось идти, все село, пошло. Если бы я отказался, убил бы меня Лазар Бабич, как убил учителя.
— А как усташи воевали?
— Хорошо. Убили с десяток Шошиных помощничков, которые шли с топорами да рогатинами. А потом партизаны загнали их в дома, но они не сдались. Тогда шахтеры догадались принести ящики с динамитом, которым взрывают уголь в рудниках: подложили их под здания, дома и взлетели в воздух вместе с усташами.
— А ты смотрел да, поди-ка, радовался? Любо тебе было, что подорвали усташей? — со злорадством выпытывал Муяга.
— Побойся бога… К чему же мне было радоваться? Вот и святой отец скажет, что я за человек. Он знает…
