— Да хватает. — Хамдия устроился за могильным холмиком, защищенным к тому же кустом. — Против нас выступили два, если не три батальона. Целый полк, понимаешь… У них полно пулеметов и минометов. Церовица и Мазич прямо перепаханы снарядами. Сперва отбросили нас на Мазич, а пока мы отступали к Церовице, били нам вслед минами и снарядами. Потом минометный и пулеметный огонь перенесли на Жулевицу, а пехота двинулась к Церовице… Вон они, — Хамдия прервал рассказ, так как мина разорвалась совсем близко. — Идут как раз сюда.
— Ну, а вы-то хоть одного убили?
— Ясное дело, — сказал Хамдия. — Кокнули их, поди-ка, не меньше шестидесяти.
— Шестидесяти? — Лазар от удивления вытаращил глаза.
— А то как же, — сказал Хамдия. — Мы с полчаса не прекращали огонь. Они идут, а мы строчим по ним из оврага. Все равно идут, одни падают, а другие не останавливаются и лезут на рожон, понимаешь…
— Немцы?
— Форма немецкая, а вроде не немцы. Судя по говору, это усташи, только не пойму, отчего на них немецкая форма. Может, хотят нас запугать?
— В плен никого не взяли?
— Чего захотел! Скажи спасибо, что из наших никого не сцапали. — Хамдия улыбнулся. — Как пить охота. Эй, чего ты тут болтаешься? — прикрикнул он на бойца, который в поисках укрытия слонялся возле кустов.
— Надо по ним ударить, — сказал Лазар. — Я бы пошел в контратаку…
— Не торопись, — сказал Хамдия. — Надо подождать и посмотреть… Дождаться ночи, понимаешь…
— У нас две сотни бойцов и двадцать ручных пулеметов, — Лазар обращался скорее сам к себе, чем к Хамдии. Он твердо решил контратаковать противника.
— Райко, нет у тебя водички? — спросил Хамдия парня, лежавшего в трех шагах от него за камнем, в зарослях бурьяна и высокой травы.
— Есть, товарищ заместитель командира, — ответил Райко, — есть и ракия. Дать ракии?
— Да, понимаешь, давай, что есть.
— Вот они, — сказал Лазар, глядя в бинокль, а рядом уже снова свистели пули, отсекая ветки и кося бурьян. — Вот они, твари, на откосе.
— А я тебе что говорил?
— Без моей команды не стрелять! — крикнул Лазар, охваченный боевым азартом и словно воспаривший в небе над кладбищем со всеми его покойниками и могилами. — Эй, малый, передай: ни в коем случае не стрелять без моей команды, — еще раз приказал он, стоя во весь рост, будто памятник на могиле.
— Без приказа не стрелять! — кричал малый. — Передавай по цепи: без приказа не стрелять, — и возвратился к дяде, уверенный, что приказ будет выполнен.
— Ложись, дурень… Видишь, по тебе уже бьют!
