— Ясно, — кивнул Илья, — А почему шум?
— Как это? — растерянно воскликнул Патрокл. — Он же приказал! Как можно такое оскорбление снести?
— Ах, да, — вздохнул Илья. — Оскорбление, конечно… Хорошо. Я пойду сам разберусь с Агамемноном.
Пробираясь через шумный, празднующий победу лагерь, Илья поморщился. Жизнь на пляже, оккупированном греческим войском, была бы гораздо более сносной, если бы не запах отхожих ям и костров, на котором жгли трупы. Сутки спустя этот тошнотворный запах по-прежнему донимал Илью. Ядовитая вонь висела плотным облаком, и даже ветер с моря не мог разогнать ее. Одни погребальные костры ярко горели, другие затухали, и с пепелища поднимался густой дым. Легкий бриз разносил его по всему берегу, пепел оседал на палатках и оружии, на песке и на коже, и Илья не мог отделаться от навязчивой мысли, что пыль, которую он стирает со щита, которая впитывается в кожу рук и лица — это прах погибших людей.
Шатер царя греческой армии был гораздо просторнее Ахилловой палатки и загроможден куда больше: вдоль стен располагались укрытые горами цветных покрывал широкие диффы, низкие столики уставлены сосудами и емкостями всех форм и размеров, песчаный пол прикрывали хоть и изрядно потёртые, но все ещё прекрасные ковры. В неровном свете горящих по углам высоких треножников начищенная бронза отсвечивала красноватыми бликами, золото — теплым желтым сиянием, а лицо Агамемнона — пульсирующим малиновым цветом, прекрасно сочетавшимся с густой, черной с проседью бородой и черной же шевелюрой.
— Ты! — зарычал он, едва Илья появился в его шатре. — Ты!
От возмущения у царя, видимо, даже перехватило дыхание, потому что продолжить Агамемнон не смог, только выкатил широко расставленные темные глаза и трясущимся от злости пальцем указал на Илью. Собравшиеся в просторном шатре вожди племен благоразумно помалкивали.
— Я, — спокойно согласился Илья.
На миг ему показалось, что это короткое слово Агамемнона просто добьёт: он налился краской еще сильнее, хотя миг назад казалось, что это просто невозможно.
— Ты, — наконец прорвало его, — вместо меня царем стать хочешь?
— Что?
— Решил беспорядок устроить в моей армии, так?
По-прежнему ничего не понимающий Илья предпринял еще одну попытку разобраться:
— Ты о чем?
— О чем?! — заорал Агамемнон. — Ты солдат подстрекаешь! Их призываешь на мятеж! Их призываешь убить меня и отправиться по домам!
— Я?
— Ты!
— Нет.
— Нет? Ну, сейчас увидим, — зловеще процедил справившийся с дыханием Агамемнон и дал знак одному из стражников. Через несколько мгновений в шатер втащили перепуганного Терсита.
