За стеной вспыхнуло дрожащее сине-желтое зарево, — и через миг до Йаати донесся приглушенный стук пулемета. Он испуганно вздрогнул и замер, словно проснувшись, как-то вдруг осознав, что стоит нагишом посреди улицы. Его снова «повело», — и в этот раз он даже испугался. Что это с ним, какая сила понесла его сюда?..
За спиной полыхнул страшный сиреневый свет, — и, обернувшись, он увидел летящие обломки взорванного щита. За ней, в отблеске уже гаснущей вспышки, белел пугающе высокий силуэт, — и Йаати бросился бежать, не думая уже ни о чем.
Очнувшись, Йаати с трудом сообразил, что лежит на полу в грязном подъезде, за открытой дверью идет дождь, и времени уже явно далеко за полдень. Он был весь грязный, исцарапанный и ободранный до крови. Каждый мускул ныл от тупой боли, а босые ноги и голова болели гораздо сильнее. Он чувствовал себя совершенно разбитым и слабым, и когда всё же поднялся, его шатало, как в бреду.
Он кое-как закрыл дверь, — и бессильно сел на пол, отчаянно пытаясь вспомнить хоть какие-то подробности бегства. Облако пустоты в голове таяло, но прошлое всплывало очень смутно. Кажется, он долго пробирался по пустым улицам, весь мокрый под ровно шумящим дождем, шлепая по лужам и обходя тусклые белые фонари, но что было раньше?.. Кажется, он очень долго плыл вниз по течению реки, — сколько же времени он провел в ледяной воде? И почему потом даже не чихнул? — потом долго пробирался по дну какого-то оврага, по которому бежал бурный поток, — что, хотя бы отчасти, объясняло его ссадины и полное изнеможение… но что загнало его в реку? Как он вообще не утонул?.. Последнее, что он запомнил, — кошмарный трехногий силуэт, ослепительно яркий на фоне глухой ночной тьмы. Но далее в памяти зиял провал: он даже не помнил, как попал сюда.
Йаати вздохнул и зажмурился, отчаянно стараясь заглянуть в себя. Получалось плохо, — тупая боль выдавливала из головы все воспоминания, а тем, что всё же прорывались сквозь неё, он не верил. Мог ли он сигануть с моста в реку, оказавшись между огромными закрытыми воротами с одной стороны и кошмарной трехногой тварью с другой?.. Мог ли он пролезть между прутьями решетки в страшную темную трубу, наполовину залитую текущей водой?.. Мог ли он вообще уцелеть, врезавшись в твердую, как бетон, воду с высоты тридцати с чем-то метров?.. Он знал, что всё это просто не могло происходить в реальности, — по крайней мере, не здесь, и не с ним. Но на сон это тоже было совершенно непохоже.
