Проснулась я ночью от того, что снова кричала. Кошмаров не было уже две недели и вот они опять вернулись. Тот же сон: мама, те ужасные люди. Самая страшная часть этого кошмара — я пытаюсь убежать, бегу изо всех сил, но чувствую, что меня догоняют. Обычно именно тогда я и просыпалась, но в тот раз всё случилось по-другому. Сон был страшнее и потом, в будущем, он всегда возвращался именно в этом более тяжёлом варианте.
Мне приснилось, что тот человек, напарник убийцы мамы, меня догнал. Я почти добежала до дороги, но внезапно почувствовала, что он схватил меня и резко повернул к себе, заставляя посмотреть ему в глаза.
Лицо было мне незнакомо, ведь наяву я его почти не видела. Хотя, возможно, что-то осталось в подсознании. Я взглянула на него: чужие, дикие глаза, но тут вдруг в них промелькнул знаемый блеск. Такой же, как у…
Человек во сне зажал мне рот рукой и в этот момент я проснулась. Сначала даже не поняла, где нахожусь. Было темно, я резко повернулась и попыталась встать. Чья-то рука схватила и притянула меня.
Я, видимо, ещё не до конца проснулась, потому-то первой мыслью было «бежать». Но тут же почувствовала, что прижимаюсь к мужской груди и услышала успокаивающее:
— Тише, всё хорошо, здесь безопасно, — Рем не говорил, он шептал, очень тихо.
Придя в себя, я поняла, что это был всего лишь сон и он уже закончился, стала успокаиваться.
— Теперь спи. Никаких кошмаров не будет, я прогоню их, — он обнял меня, а я, сделав ещё несколько глубоких вдохов, действительно, снова заснула. В ту ночь кошмары мне больше не снились.
Спала я долго, а когда проснулась, за окнами был яркий дневной свет. Стало интересно: мы ведь в космосе, а день и ночь меняется так же, как дома. Ну, или почти также. Гислер-4 относится к числу «стандартных» планет. Смена дня и ночи на нём приближена к оптимальной для человека. Одно из немногих преимуществ и одна из причин, по которой добыча триалина в звёздной системе началась именно с нас.
Повезло хотя бы в этом, ведь вряд ли корпорация стала бы тратиться на оборудование по коррекции светового дня. Здесь же солнечный свет был, конечно, полностью искусственным, хотя и казался настоящим, только ещё светлее и как-то даже чище. А, возможно, всё дело было в том, что на острове всё казалось чище и даже свет не был исключением.
Я встала с кровати и подошла к окну, взглянула в него. Небо тоже оказалось другим. В нём не было даже намёка на тот грязный оттенок, к которому я привыкла. Абсолютно синий цвет, который только немного разбавляли небольшие аккуратные облака.
