Это было сказано таким безжалостным, неумолимо холодным тоном, что Баррас невольно очнулся от своего страстного опьянения.
Молния гнева сверкнула в его глазах. Он схватил Елену за руку.
-- Да кто же вы, наконец, -- вы, которую какая-то, должно быть, мистическая сила поставила на моем пути... вы, которая, по-видимому, повинуетесь чьим-то приказаниям мучить меня? Вы пришли сюда исполнить какую-то миссию.
-- Хотите вы, чтобы я навсегда оставила дворец? -- холодно спросила Елена, освобождая свою руку.
-- Да, проклятая! Беги! Потому что я более не отвечаю за себя.
Она медленно направилась в двери, напротив той, за которой стоял Кожоль, отворила ее и произнесла, обернувшись:
-- Прощайте, Баррас!
Но страсть снова взяла верх над разумом. Мужество покинуло развратного директора при мысли, что он теряет эту женщину. Он стремительно бросился к ней, упал к ее ногам, судорожно обнял ее стан трепещущими руками и проговорил, задыхаясь от рыданий, полным страшной муки голосом:
-- Останьтесь, Елена, останьтесь!.. Умоляю вас. По крайней мере я буду наслаждаться счастьем видеть вас... если вы не можете отвечать мне любовью.
-- Конечно, когда-нибудь придет время, -- сказала Елена, немного смягченная этим неподдельным страданием.
-- Нет, Елена, это время не придет... не придет. Я теперь это понимаю. Если вы мне отказываете в своей любви, так это потому, что любите другого.
Елена вздрогнула.
-- Я люблю? Кого же? -- произнесла она.
-- Откуда мне знать! Может быть, того молодого человека, один вид которого заставил вас упасть в обморок на прошлом балу... когда он передавал вам ту игрушку... вы тогда даже не успели взять эту безделушку в руки.
-- Мой обморок произошел от нервного возбуждения, а нервное возбуждение произошло от излишнего любопытства ваших гостей. Что касается молодого человека, то я никогда не видала его прежде.
Елена произнесла эти слова до того непринужденно и естественно, что Баррас с наивностью воскликнул:
-- Тем лучше, если вы не любите этого несчастного щеголя!
-- Почему же "несчастного"? -- произнесла Елена с трепетом в голосе, которого, однако ж, Баррас не заметил.
-- Потому что я узнал из полицейских известий, что он был убит вскоре как покинул бал.
Женщина, кажется, преодолела жестокое волнение, когда почти равнодушно спросила Барраса:
-- А есть ли доказательства, что этот убитый -- именно он?
-- Моя печать от часов, которую я вручил ему. Ее нашли на месте убийства.
