— Земля… Я мало об этой планете слышал. Говорят, что лалланы открыли ее не так давно… не так ли?
— Угу. Около двухсот лет назад.
— Малый срок для Галактики. Поэтому мы о вас еще почти ничего не знаем, — он сделал странное движение носом и задумчиво закивал головой, продолжив: — Думается мне, что земляне очень скоро сильно заинтересуют херонцев… очень сильно…
— С чего это вдруг? — я даже поперхнулась.
Он загадочно растянул губы и сменил тему:
— Скажите, пожалуйста, эр Харита, все ли вас устраивает в вашей каюте? Мы не планировали, что в этом выходе в космос на нашем корабле будет такая персона, как вы…
Вот тут я вообще перестала есть и вытянула изумленно лицо. Я привыкла к любому обращению, но к такому почтению! В чем причина такой перемены? И все-таки, что значит этот ошейник на мне? Да, я согласилась работать на этого капитана и помочь ему с проблемой его сына, но ведь это работа! Может, к личным работникам капитана другое отношение?
Некоторое время поглазев на приветливое лицо рыжего инопланетянина, я качнула головой и ответила:
— Ничего особенно не надо. Я не привередливая. Разве что для Таши… нужно что-нибудь из одежды. Видите, что мне пришлось сделать, чтобы одеть ее в чистое?
Он понимающе кивнул:
— Я подумаю над этим. Еще что-нибудь?
— Да нет…
— Вы смотрите, если что, сразу говорите. Достанем из-под земли!
Я отодвинула наполовину опустевшую тарелку и недоверчиво нахмурилась. Что-то здесь не так. Слишком уж учтивое отношение сейчас ко мне, бывшей пленнице. Поэтому я задала вполне логичный вопрос:
— Скажите, почему вдруг, такая перемена?
— Вы о чем?
— Об отношении ко мне. Ведь я еще час назад была пленницей! А теперь такие вопросы о моей каюте.
Он непонимающе вскинул брови:
— Я думаю, это вам должен был объяснить капитан. Вы точно не знаете?
Я отрицательно качнула головой и свела угрюмо брови, чувствуя, как внутри растет напряжение.
Мэт кивнул в сторону моей шеи и произнес:
— Теперь вы эр Фидмин Эгор. Другого отношения к вам не будет.
Недоумение росло по экспоненте. Но прежде, чем я успела задать следующий вопрос, меня за рукав дернула Таша:
— Харита, я покушала.
— Молодец, девочка моя, — погладила я ее по головке, — теперь немножко посиди тихонько. Хорошо?
— А долго?
— Нет. А что? Ты спать хочешь?
Вместо ответа Таша загадочно улыбнулась и перевела взгляд на старпома. Тот задумчиво разглядывал девочку и думал о чем-то своем. Странное дело. Меня эта капризная девочка сейчас удивляла не на шутку. От той непоседы не осталось и следа. Кто знает, может, она вела себя хорошо, потому что стеснялась и боялась чужих? А может на нее так повлиял стресс и несколько ночей в камере? Как бы там ни было, это мне было только на руку. Не приходилось ребенка в чем-то убеждать, объяснять или успокаивать.
