— Так чей же ты? — еще раз спросила Минако, поглаживая кота. К ее удивлению, головная боль стала проходить, словно животное излечивало ее одним своим присутствием. Девушка слышала что-то о кототерапии, а теперь и убедилась на собственном опыте, что этот метод нетрадиционной медицины все же действует.
— Так, мне нужно идти, — сообщила Айно, продолжая гладить котика. Но тот и не собирался покидать ее колени — более того, свернулся удобным клубочком и закрыл глаза. — Эй, это уже наглость. Вставай давай! Брысь!
Но Артемис и усом не повел — только замурлыкал громче: мол, глянь, какой я красивый и ласковый, чего же ты меня гонишь?
— Ладно, сам напросился.
Минако переложила кота на скамейку и поднялась с места, отряхивая юбку от кошачьей шерсти, а затем, не оглядываясь, двинулась той дорогой, которой и пришла, к себе домой.
Она принадлежала к той категории людей, которые хотели бы обнять весь мир, и любовь к животным была одной из составляющих этой добродетели. Айно было жаль щенков и котят, что жалобно взирали на нее из клеток зоомагазина или из-под лавочек в парке. Ей хотелось забрать их всех домой, накормить, выходить — иными словами, создать себе верного друга. А новости о сбитых машинами животных расстраивали ее сильнее, чем гибель людей. Такова уж была ее натура. Но обвинять Минако в черствости по отношению к людям было все-таки неправильно — она всегда была добра и справедлива по отношению к окружающим, частенько пускала скупую слезу, услышав трогательную историю из жизни тех, кому повезло меньше, чем ей, и нередко отстегивала деньги на благотворительные нужды в разнообразные фонды. В общем, вела активную социальную жизнь, не особо при этом выделяясь и не хвастаясь своими поступками.
Вот и сейчас ей хотелось взять этого кота с собой, но предубеждения, вбитые в голову страдающей аллергией матерью, оказались все же сильнее, и Айно, вжав голову в плечи, побежала домой, снедаемая муками совести.
Уже на ступеньках перед домом она снова услышала то самое игривое мурлыканье, что так тронуло ее в парке. Оглянувшись, Минако с удивлением обнаружила, что кот стоит перед ней, и как ни в чем не бывало, смотрит прямо ей в глаза.
— Ах ты, разбойник! — делано возмутилась Айно, когда кот снова принялся тереться о ее ноги.
— Муррр, муррр…
«Пускай так, только возьми меня, пожалуйста, на ручки» — по-своему перевела девушка кошачьи нежности.
— Ладно, иди сюда…
Минако подхватила кота и, почесывая его за ушком, понесла в дом. Все-таки ее сердце дрогнуло, не устояло перед кошачьим обаянием. А Артемису только этого и надо было.
