У выхода из больницы была автостоянка, где супруг ждала их развалюха. Окинув взором местные красоты, которые он видел будто впервые (Смотря с чьей стороны посмотреть), Игарм сел за руль.
Паника кольнула лишь на секунду. После того, как руки легли на руль, гархак с удивлением обнаружил, что умеет водить много лет. Вдавив газ в пол, он поколёсил в уже известном ему направлении. Туда, где находился его второй дом.
Улицы кишели куда-то торопящимися пешеходами. По асфальтированным дорогам сектора носились различные транспортные средства: двухэтажные автобусы, двух и четырёх местные машины, набирающие катастрофически высокую скорость для таких тесных дорог, маршрутные такси и даже вытянутые мотоциклы с закрытым верхом и широкими колёсами. При этом всюду царила невнятная антагонистичная атмосфера враждебности, зажатости и уныния. Вглядываясь в лица прохожих и смотря на тёмно-жёлтые стены многоэтажек, на языке вертелось лишь одно слово — "Грязь".
Над головой застыло громадное строение. «Сетчатый» гигант располагался достаточно высоко, чтобы даже крыши пятидесятиэтажных зданий не касались его массивных бетонных «прутьев». Вся конструкция, через которую пробивался редкий, но божественно яркий дневной свет, держалась на столь же гигантских столбах-опорах. Каждый опорный столб носил на себе надпись сектора, в котором и находился. Из окна машины Игарм заметил только один подобный столб. От многоэтажного дома он отличался только отсутствием окон и чёрным цветом. На всех четырёх сторонах красовались большие цифры, одинаковые на каждой из них.
"Двенадцатый сектор… А сверху ещё один такой же город. И таких должно быть много. Минимум двенадцать. Где же искать тебя, Ань?"
Заехав в одну из десятков жилых улиц, Игарм завёл железную зверушку покойного Равна в один из гаражей. Он точно помнил не только номер своего гаража — каждая валяющаяся в нем мелочь была как родная. Даже запах незнакомого гархакам вещества дурманил голову будто в миллионный раз.
Закрыть гараж, забраться по длинной лестнице подъезда и открыть ключом одну из металлических дверей. Вот он — дом. Такой чужой и одновременно родной, что на минуту закружилась голова. От прилива эмоций захотелось рыдать.
Обстановка всё та же, что и при жизни прошлого хозяина — кухня сразу после входа в тесную квартирку, затем мини коридор с ответвлением в уборную, в конце которого зал с обеденным столом и маленьким диванчиком рядом и широким экраном телевизора. Из зала всего одна дверь — в спальню с двухместной кроватью. По обе стороны от кровати две тумбочки со всяким хламом и важными бумагами. Рядом с каждой из тумбочек по две беспроводные колонки — молодые любили повеселиться под музыку. Напротив кровати шкаф с половиной имеющихся у семейки шмоток. Остальная половина обычно разбросана по всей жилплощади в хаотичном порядке. Всё это приходило в покалывающий головной мозг с явным рвением. Казалось, малейший толчок в какой-либо сфере, и он тут же вспомнит всё с нею связанное.
