Эти силы переродили некогда полезные для общества корпорации и финансовые институты в инструменты рыночной тирании, которая опутала своими сетями весь мир, подобно метастазам раковой опухоли, колонизируя все больше жизненного пространства планеты, лишая людей средств к существованию, сгоняя их с обжитых мест, превращая демократические институты в пустую говорильню и высасывая жизненные соки общественного организма в ненасытной погоне за деньгами. Когда наша экономическая система сорвалась с орбиты и приобрела большее влияние над демократическими институтами, даже наиболее мощные корпорации стали заложниками сил глобальной финансовой системы, которая порвала связь между созданием денег и созданием реального богатства, и стала поощрять извлекательное финансирование в ущерб производительному. В крупном выигрыше оказались и те корпоративные налетчики, которые обкладывали успешные компании, вынуждая их тратить основные средства в угоду краткосрочным прибылям, и спекулянты, которые извлекают выгоду из неустойчивости рынка и взимают частный налог с тех, кто занят производительной работой и инвестированием.
Под давлением необходимости приносить все больше краткосрочной прибыли, самые крупные корпорации мира сокращаются, увольняя рабочих и устраняя некоторые функции. Однако они не становятся от этого менее влиятельными. Ужесточая контроль над рынками и технологиями посредством слияний, скупок и стратегических альянсов, они ставят как субподрядчиков, так и местное население в условия вынужденной конкуренции друг с другом, с неизбежным понижением оплаты труда в борьбе зато, чтобы получить работу и выход на рынок, которые контролируются глобальными корпорациями. Связанные с ними рыночные силы увеличивают нашу зависимость от социально и экологически опасных технологий, которые приносят в жертву наше физическое, общественное, экологическое и душевное здоровье в угоду прибылям корпораций.
Проблема заключается не в бизнесе или в рынке как таковых, а в сильно коррумпированной глобальной экономической системе, которая вышла далеко за пределы человеческого контроля. Деятельность этой системы стала настолько мощной и извращенной, что менеджерам корпораций становится все труднее управлять ими, соблюдая интересы общества, даже если их моральные ценности и приверженность этим интересам чрезвычайно велики.
Побуждаемая императивом преумножения денег, эта система обращается с людьми как с источником неэффективности и быстро отделывается от них на всех уровнях системы. Точно так же, как промышленная революция уменьшила зависимость от мускульной силы, информационная революция уменьшает зависимость от ушей, глаз и мозгов. Первая промышленная революция решила проблему вызванной ею безработицы путем колонизации более слабых народов и высылки избытка населения в качестве эмигрантов в менее населенные земли. Население в колонизированных странах обратилось к традиционным общественным структурам, чтобы поддержать свое существование. С уменьшением свободных для колонизации земель и значительным ослаблением социальной экономики в результате вторжения рынка, таких «клапанов безопасности» остается все меньше. Следовательно, избыточная рабочая сила теперь оказывается жертвой голода и насилия, превращается в бездомных попрошаек, получателей пособий или обитателей лагерей для беженцев. Продолжение этого курса почти с неизбежностью ведет к ускорению общественного и экологического распада.
