Он не мог понять, когда Бурнин успел «заквасить». Уезжали на остров все трое трезвыми, водку как будто с собой не брали, Пескарь даже пожалел об этом вслух. Впрочем, если дело касалось выпивки, Бурнину хитрости не занимать.
— Прости, шеф, — весело стал извиняться Бурнин, — это я любя!
— Ладно… иди теперь спать, — сухо проговорил Ведерников.
— Ты что? — вскинулся Бурнин. — Сам иди, если хочешь. А я свою обязанность помню.
— От ночной вахты я тебя отстраняю! — отчеканил Ведерников.
— За что, шеф?
— За то, что ты пьяный.
— Я?
— Ну не я же!
— Подумаешь, махнул стакан.
— Ну вот и ступай спи.
— Не пойду! Там кок уху из ершей сварил, понял. Что же, выпить, что ли, нельзя под уху?
— Все можно в подходящее время. А теперь заступать на вахту я тебе не разрешаю, вот и все!
Бурнин помрачнел.
— Знаю я тебя… давно уж раскусил, понял! Уже, наверное, и тетрадку приготовил, кляузу писать?
— Докладную напишу, — твердо сказал Ведерников. — Во-первых, ты не выполнил мое распоряжение и задержался на острове. Опоздал на вахту, да еще пьяным явился. Это значит — в рабочее время. Если такие штуки прощать — на судне никогда порядка не будет!
— А, шеф, вон на что ты нацелился! — заговорил Бурнин. — Порядка ты захотел! Значит, чтобы «Ласточка» стала образцовым теплоходом! Это хоро-ошее дело. Будем, значит, форменки носить, установим сухой закон, каждый день учебные тревоги, утром построение для подъема флага, вечером для спуска… Кра-асиво! Только знаешь что, шеф? Орсовские баржи все равно за «Ласточкой» останутся, понял? Это значит — капуста, мука, консервы. А с такими грузами в передовики не выскочишь, потому как загружают и разгружают их больно медленно. Вот и прикинь, что получится, если ты будешь давить команду порядком, а зарплата останется той же самой. Ну как, сообразил? Да это же просто! Разбежится команда, понял, шеф? Так что ты со своим порядком особо не спеши. Его вначале на берегу навести надо, а потом уж здесь. Между прочим, есть другой вариант. По-моему, очень для тебя подходящий. Знаешь какой? Я подскажу. Ты на собраниях выступай, говори, что мы боремся, соревнуемся, ширим и крепим! Но с командой живи по-человечески, иначе ты один тут останешься. Понял?
Бурнин замолчал, испытующим взглядом уставился на помощника капитана. Тот отвернулся, чтобы не выдать острую свою ненависть.
— Значит, договорились, шеф? — спросил Бурнин. — Я остаюсь на вахту — и никаких делов. Годится?
— Я уже все сказал, — непоколебимо ответил Ведерников. — Сегодня вечером ты свободен, можешь идти куда хочешь.
