— Круто… — пробормотал Зимин.
— Я объясню, — пискнула Мари и тут же замолчала. Вместо слов она потянулась к его лицу и поцеловала в щеку.
— Подслушивать нехорошо, госпожа д'Эстен, — рассмеялся он.
— Если бы я не подслушивала, господин Зимин, мы бы еще пять лет с вами друг от друга бегали, — сказала она.
— Бегала преимущественно ты.
Он был прав. Можно сколько угодно искать оправдания, но он был прав. Потому она просто сказала:
— Первое, что я сделала, когда меня выпустили из-под домашнего ареста, это записалась на курсы русского языка. Не думала, что это мне так пригодится. Слушай, зачем ты меня обнимаешь, ты теперь тоже мокрый!
— С тобой я готов разделить любые неудобства, — улыбался Михаил.
Она смотрела на его улыбку, чувствуя, как от счастья сжимается сердце. Впервые за пять лет все стало… просто.
— Давай не будем беспокоить фройляйн Зутер. Если честно, я надеюсь, что она уже ушла к себе… А чай заварить я и сама в состоянии. Представь себе, я не только русский выучила. Пойдем в душ.
— Нет, только ванна. Горячая. И не вздумай со мной спорить!
Михаил взял ее за руку и потянул за собой.
Но, по правде сказать, Мари точно не собиралась спорить. Планы на ближайший час оформились в совершенно определенную идею, и, на ходу дергая застежку на джинсах, она сказала:
— У меня там только один халат. И гель для душа — ванильный.
— Если ты думаешь, что меня это остановит, то ты очень сильно ошибаешься, — хохотнул Зимин, стягивая с себя футболку.
— Я рассчитывала на то, что не остановит, — ответила она в тон, открывая кран, а потом обернулась к нему и просто произнесла: — Мне никогда в жизни не было так хорошо. Даже пять лет назад. Правда.
Михаил прижал ее к себе, приподнял над полом, стал целовать ее лицо, губы. С каждым поцелуем все сильнее и дольше. Отвлекся на минуту и прошептал:
— Я люблю тебя и сделаю все, чтобы тебе всегда было хорошо.
— В таком случае, можешь начинать прямо сейчас, — сказала и покраснела, а руки уже искали ремень его брюк.
Июль 2015 года
Гамбург
— Как она? — Ральф стряхнул пепел в пепельницу и посмотрел куда-то мимо Дональда.
— Через два дня выходит замуж, — усмехнулся Дональд, бросив на стол зажигалку и затягиваясь сигаретой.
— Стало быть, все?
— Согласись, это, во всяком случае, закономерно.
В ресторане негромко играла музыка, а в полумраке казалось, что все прочие люди за столиками не существуют — просто тени. Ральф опрокинул рюмку коньяка и устало посмотрел на часы. Впрочем, он никуда не торопился, откровенно собираясь напиться.
