— Ты уволен, — огрызнулся Тиг.
Лайнел кивнул, резко повернулся и вышел, в его выпрямившейся осанке четко читался гнев.
— А это было просто-напросто грубо, — возмутилась Эрменгард.
— Ты тоже уволена, — рявкнул он.
— Ты не можешь уволить ее, потому что она работает в городском совете, а не на тебя. И его ты зря уволил, — высказалась Оливия. — Ты уже и так достаточно не популярен. А вот Лайнела любят все.
— Я все еще жду своего поединка, — произнес Колдер, когда Тиг направился к нему. — Ну, что скажешь? Сегодня прекрасная ночь для полетов — и для того, чтобы кого-нибудь поджарить.
Тиг злобно посмотрел на него и вырвал из его рук чешуйку дракона.
— Прошу прощения, но это улика, — холодно заявил Колдер. — Очень необычный цвет. Никогда раньше такого не видел. Попробуем пропустить его через нашу базу, чтобы узнать, откуда он.
— Это моя улика, — сказал Тиг. — Преступление произошло на территории ледяных драконов.
Колдер нахмурился, но тут уж не поспоришь.
Затем он пожал плечами.
— Итак, что насчет небесного поединка…
Тиг сделал вид, что не услышал Колдера. «Но, конечно, он услышал; а ведь Колдер мог хорошенько поджарить его чешуйчатую задницу», — презрительно подумала Оливия.
— Сегодня ты поедешь ко мне домой, — заявил Тиг Оливии. — Собирай вещи.
— Она может остаться у меня! — неожиданно подала голос Эрменгард.
— Это небезопасно, — холодно парировал Тиг.
— Я не собираюсь оставаться у тебя. — Оливия покачала головой. — Я поеду к тете Норе.
— Я приказываю тебе… — Он увидел выражение ее лица. — Ладно. Будь по-твоему. Такая же упрямая и глупая, как и твоя мать.
— Имеешь в виду, в те моменты, когда она была против, чтобы ты использовал ее в качестве боксерской груши? — с горечью ответила Оливия.
Колдер с отвращением посмотрел на Тига, отчего тот вмиг стал красным.
— Оливия, как ты смеешь обсуждать личные семейные вопросы при огненном драконе?
— Почаще оскорбляй мою мать. Я не намерена это терпеть и буду защищать ее, — ледяным голосом произнесла Оливия, — всегда.
— Отлично. В свою очередь я буду защищать себя. Не секрет, что в то время я пил. После того, как твоя мать забрала тебя у меня, я бросил пить. С тех пор я не притрагиваюсь к алкоголю.
Насколько Оливия знала, это была правда. Однако она никогда не забудет, через что он заставил их пройти. Угрозы, оскорбления, летящие в голову матери тарелки, его кулаки, с яростью бьющие маму, но исключительно в такие места, чтобы та могла скрыть их под одеждой. Он ведь делал это осознанно. Ну и насколько пьяным он тогда был?
