- Ты, случаем, не свечку держать собрался?
- Куда надо, туда и собрался, - огрызнулся Сашка, но идти за парочкой передумал.
- Валюше бугай понравился, - сказал дядя Дима. - Значит, пусть. Он сильный, сильные дети, это хорошо...
Из темноты вышла ещё одна девица. Эта высокая, гораздо выше меня, почти не костлявая и крепкотелая, будто и не женщина вовсе. Только сразу видно, что баба, потому что одежды на ней вообще нет. Даже короткие штанишки, какие носят все прочие чужаки, она не надела. Походка у неё деревянная, а движения резкие, неуверенные. И пахнет от чужачки странно - будто искупалась в отваре из пряных трав.
- Настёна! Что-то ты долго. Заждались мы, - дядя Дима снял душегрейку и расстелил подле себя. - Садись, раз вернулась.
Девушка, поджав ноги, села.
- Кто это? - спросила она, имея в виду нас, чужаков.
- Что, не узнала? Знакомься, - дядя Дима ткнул в меня пальцем, - вот этот и проломил тебе голову, ты прости его, ладно? Хороший он. Он, это, твоих друзей спас. И твоего мальчишку спас...
- Не помню, - прервала дядю Диму Настя. - Не помню, нет...
Я вытаращил глаза. Точно! Сначала в неверном свете костра не признал, и не ожидал, как-то. А теперь вижу - она! От той, что видел утром, отличается чистым, не запачканным кровью, лицом, да свежим, почти незаметным шрамиком, перечеркнувшим скулу. И, конечно, та Настёна выглядела почти мёртвой. А эта, наоборот, слишком живая. А как же кровопивец? Покойники не должны воскресать! Или я где-то чего-то сильно не понял? Ох, налейте мне, вина! И побольше.
Я присосался к кувшину. А Настя грустно сказала:
- Что-то нехорошо мне.
- Это сначала нехорошо, зато потом станет хорошо, - успокоил её дядя Дима. - После исцеления всегда так, я-то знаю. Поешь, отдохнёшь и не вспомнишь.
- У вас что, кровопи... ну, этот, который на той полянке растёт, людей лечит? - обалдело спросил я.
- А у вас разве нет?
- Нет. У нас нет, - ответил Архип.
- Тяжело вам, - ехидно сказал дядя Дима, - Да что с вас, с дикарей, взять?
- Пошли вы все, - выпалил я, хватаясь за кувшин. - Лучше спать пойду.
- Ничего себе, поворот, да, Олег? - хмыкнул Партизан, а Леший громко заржал.
- Не уходи, - попросила Настя. Слова звучали невнятно, потому что девушка энергично пережёвывала большой ломоть мяса. Жирный сок блестел на губах и подбородке. Настя забрала у меня кувшин, сделала несколько жадных глотков. - Не уходи. Я же ничего не помню. Ты мне расскажешь. Ладно?
- Ладно... - покорно согласился я.
