Почти сразу после применения абилки Петька закричал:
— Плюха, у него дамаг вырос вдвое! Я всех троих отлечивать никак не успею! Кого-то по любому сольем.
— Блин! — выругался Тарасик. — Девчонки, у вас как с банками?
— Ты дебил? — крикнула Татьяна, одновременно доставая демона мечом в выпаде. — Их по одной и было, а ты сам сказал пить!
И впрямь — Тарасик что-то затупил. В стартовом наборе было одно-единственное зелье лечения, и только Петьке с командиром добавили еще по одной банке на ману. Меж тем здоровье всех трех мечниц неумолимо уменьшалось.
— Тарас, не тупи! — орал Петька. — Кого мне отлечивать?
Тарас только на секунду задержался с ответом, со злобой влепив по демону очередным огненным шаром.
— Ольгу! — наконец крикнул он. — Ольгу лечи!
И вдруг произошло небывалое — у Тараса Либермана проснулось что-то человеческое.
— Девчонки, сорри. Ну никак всех не вытащить! Вломите ему напоследок! — проорал он звонко.
— Нормально все, не парься! — крикнула в ответ Татьяна, и ее меч замелькал с удвоенной частотой. Она еще успела пошутить, — Вы только к нам не спешите.
А через десять секунд тело принцессы рухнуло на земляной пол хижины.
Патрик меж тем демонстрировала лучшие образцы безоглядной русской провинциальной драки — она злобным хорьком металась вокруг противника, безостановочно матерясь и поминутно требуя от демона сдохнуть. Так дерутся только в глухой провинции, где драка издревне была одним из главных городских развлечений, и именно бойцовские качества человека определяют его репутацию минимум на треть.
Последнее «сдохни, сука!» раздалось, когда Аглая разменяла последние пять процентов здоровья. Демон, добивая, торопливо нанес два финальных удара, но рыжая еще успела не то попросить, не то скомандовать:
— Завалите его!
Просьба была исполнена буквально секунд через тридцать. Пока Ольга бультерьером висела на Якше, не позволяя ему отвлечься на кого-либо, кроме нее, сместившийся в другой угол Тарас спокойно, как на стрельбище, всадил демону в затылок серию из трех шаров. Последний прошел критом и здоровенный демон, неверяще взревев, рухнул лицом вперед. Несколько раз дернулись ноги и Якша застыл недвижно.
Мертвая тишина стояла секунду, а то и две. А потом…
Потом все (не исключая нас с Семеновной) орали что-то невнятное так, что я искренне удивился тому, что все стекла в избушке остались целыми.
И лишь когда все понемногу успокоились, Семеновна с нехорошей улыбкой достала свой разделочный нож…
