— Прекрасно! — величественно кивнул директор. — Теперь по деньгам. Я думаю, пять тысяч рублей в неделю будет суммой, вполне адекватной прилагаемым вами усилиями?
— Каждому[39]? — поинтересовался я. Взгляд Светы, молча стоявшей сзади, казалось, скоро прожжет дыру у меня между лопаток. Но нас с Митричем уже понесло.
— Каждому! — подтвердил директор.
— Маловато будет[40]! — вмешался Митрич. — Добавить бы надо, барин. Овес нынче дорог[41].
Директор вопросительно посмотрел на главу Попечительского Совета. Тот поморщился, как будто раскусил лимон.
— Хорошо, семь тысяч в неделю, — перевел директор. — Семь тысяч вас устроят?
— А чо, нормально, — не стал спорить Митрич. — Семь тыщ это не пять.
— Ну вот и договорились! — резюмировал директор. — Ну что, пойдемте знакомиться с вашими воспитанниками?
И, не дожидаясь ответа, двинулся к двери. Уточка с Мордой пошли в кильватере, мы тоже присоединились к шествию.
— А говорил, что торговаться не умеешь! — подколол я Митрича. Реплика прозвучала неожиданно громко, Сергеевна и Семеновна вздрогнули, но ничего не сказали, ограничившись яростными взглядами.
Ох, чувствую, разнесут нас с Митричем сегодня вечером на молекулы. А и наплевать — семь бед, один ответ!
* * *
Шли мы долго, я даже успел немного протрезветь. Колледж «Лига молодых львов», как я предполагал, был построен в подражание Хогвартсу — все тот же древний замок, увитый плющом. Все то же безумное количество крытых переходов, винтовых лестниц и даже канатных переправ. Все то же безумное количество холлов, зимних садов, аудиторий и комнат разной степени обжитости, в некоторых из которых явно никогда не ступала нога человека. Ничего своего придумать не могут, честное слово, так и живут плагиатом.
Наконец, мы вошли в какую-то аудиторию, где бесновалась стая молодых приматов. Извините — ожидали преподавателя старшеклассники элитного российского колледжа. На наше появление никто не обратил ни малейшего внимания — все продолжали буйствовать, э-э-э, ожидать как ни в чем не бывало. И тут меня удивил Лошадиная Морда, который заливисто свистнул, причем не используя пальцы. Свист оказался катализатором, запустившим любопытную реакцию — по буйствующей толпе запрыгали крики «Атас!», «Ректор!», «Ректор пришел!». Причем многие старшеклассницы слово «ректор» произносили с явственным любовным томлением. Пузанчик даже приосанился, чего нельзя сказать о представителе родительского комитета. Поборник дисциплины и порядка смотрел на все происходящее кривясь, как при зубной боли. Вскоре все обучаемые уже сидели за своими партами и пожирали глазами начальство.
