- Тебе, Витёк. Тебе.
--
На подготовку лекции у Виктора Игнатьевича ушло два дня.
Выйдя из учительской после того абсурдного разговора целым и невредимым, он, конечно же, не собирался заниматься такими глупостями, как чтение лекций для детей, которые на самом деле не дети. На тему, о которой понятия не имел. Которая, ну, никаким боком ему была не нужна. Бессмысленней этого, с его точки зрения, могло быть только чтение проповедей на заброшенном кладбище. Но, поразмыслив (благо, у него времени для этого было предостаточно), он изменил своё отношение к полученной задаче.
И вот почему.
Несмотря на всю нелепость, как уже было сказано, задания, оно всё же содержало в себе рациональное зерно. И этим зерном был вызов. Вызов ему, как личности. Во-первых, ему прямым текстом сказали, что он — бездарность и никчемность, и ни на что не способен. А, во-вторых, и это главное, вызов заключался в полной «неконвертируемости» результатов выполнения задачи, в её бесцельности и бесполезности. Каковым бы ни получился результат, его смело можно будет выбросить на помойку. И поэтому только сильный и по-настоящему мужественный человек способен её выполнить. Добавим к этому сухой закон, наложенный персонально на него, и продолжающуюся вьюгу — и станет ясна совокупность всех факторов, повлиявших на его решение.
Итогом первых же его усилий по поводу содержания будущей лекции стал неутешительный вывод о верности некоторых нелестных высказываний директора по его адресу: не было такой темы, которую бы он считал по праву «своей». То есть в которой он бы досконально разбирался, и которая бы трогала его до глубины души. Получалось, что он, действительно, всего лишь мелкая бюрократическая букашка, не обладающая никакими полезными навыками, кроме заполнения бумажек и перекладывания денежных купюр из одного кармана в другой. Что останется после него на этой земле — кучка пепла?
Не собираясь, однако, сдаваться, он продолжил умственные поиски, за что был немедленно вознаграждён, родив, если не идею, то хотя бы способ её получения — он отправился в библиотеку.
Его встретила там почтенная старушка, Клавдия Дмитриевна, приветливая, но туговатая на ухо. Он выдал ей обширный импровизированный список требуемой литературы, рассчитывая получить из него примерно половину, и был крайне удивлён, когда все без исключения книги были ему принесены. Пожалуй, и в городской библиотеке ему бы не посчастливилось достичь такого результата.
