- Вика, - простонал он. - Что ты делаешь?
С полки рухнул какой-то тяжёлый предмет, издав металлический лязг, посыпался на пол горох из развязанного мешка…
Его здоровые инстинкты, предсказуемо взяв верх над рассудком, повели его неоднократно опробованной тропой. А когда он ощутил её бедра в своих ладонях, тут уже ни о чём думать было невозможно.
Их яростная близость, по понятным причинам, длилась недолго, опустошив Виктора Игнатьевича гораздо раньше, чем того хотелось бы им обоим. Однако в тот самый момент, когда ход его мыслей стал приходить в норму, и он уже начал подыскивать себе оправдание, облечённое в слова, она сделала что-то невероятное, заставив его снова загореться желанием: стащила с него полностью всю одежду и повалила на грязный пол, облизывая его всего с ног до головы языком. В ушах его звенел её исступленный крик:
- Ещё! Ещё!
В тусклом освещении каморки он видел её размётанные волосы, полуприкрытые глаза и...
«Очень большие губы», - сказал кто-то в его голове, гася в нём остатки трезвого разума.
Глава 3
Из крана капала вода, падая в наполненную до краёв ванну, в которой лежал истощённый Виктор Игнатьевич, разбивая пену и образуя в ней нечто похожее на полынью. Он рассматривал опустевшим взглядом пальцы своей правой ноги, высунутой наружу, фривольные узоры на кафеле, свисающий шланг душа. Беспорядочные картинки пережитого недавно любовного приключения накладывались на эту объективную реальность, образуя нечто вроде размытого кадра в кинофильме, служащего для того, чтобы намекнуть зрителю на мнимость и условность показываемого на экране.
Свершилось то, о чём мечтала его грешная плоть с самой первой их встречи с Викторией Павловной, но радости он не чувствовал. Ни от осознания победы, ни от волшебных ласк, продемонстрированных искусной любовницей. Было в этом чувстве что-то иррациональное, с одной стороны, и вполне объяснимое, с другой: ему придётся что-то с этим делать. И это «что-то» пугало его до степени болезненности.
Добившись взаимности, он не хотел теперь продолжения, и его нельзя было в том винить. Рассыпанная по грязному полу каморки крупа, его измазанные чем-то липким пальцы, сжимающие через толщу платья и бюстгальтера её грудь, её хриплое дыхание и неприлично высунутый от нетерпения язык — это не те образы, которые подталкивают мужчину к более серьёзным отношениям. Конечно, всё можно объяснить обуявшей их страстью, лишившей их контроля над собой, но он знал, что его склонность к самокопанию не позволит ему абстрагироваться от произошедшего с ними в момент их первого сексуального опыта. Его будут преследовать видения, усугубляемые его не в меру пылкой фантазией, и даже если вся остальная их совместная жизнь пройдёт, как у святых, видения эти не покинут его.
