Я почти задремала на пуфике в ванной, когда стук двери меня разбудил. Сонно позёвывая, я посмотрел на Саймона, их не было не так уж долго, я даже успела перебрать тысячу и один способ сбежать отсюда. Правда все они были неисполнимы.
— Выходи.
Он был задумчив, медленно снял куртку, бросил её на пол, затем со вздохом упал на кровать, видя, что я все также смотрю на него, Саймон похлопал по постели рядом с собой. В грязной одежде прямо на постель… Я все легла рядом, положив голову ему на плечо и обняв рукой. Он пах зимним лесом и почему-то гарью.
— Как твоё дело?
— В пустую.
Он замолк, сверля взглядом балдахин. Расстроен. Надеюсь, это его не мой артефакт подвёл. Я насупилась. Не обязательно говорить со мной грубо, если что-то не получается. Но все же промолчала.
— Все было нормально? — Вдруг спросил Саймон, — Пока нас не было?
— Да… относительно, — я зевнула. — На считая Рэйна.
— А что с ним?
— Он поднимался сюда наверх, грубил мне.
Я поморщилась вспоминая, как сжималась на пуфике, чувствуя ярость и гнев волка. И была так благодарна, что дверь закрыта, а ключ у Саймона.
Саймон удивлённо повернулся ко мне:
— Что он хотел?
— Узнать, любила ли я его когда-нибудь, или в моём сердце всегда был только ты, — патетично заявила я, закатывая глаза.
— И что ты ему сказала?.. Подожди, а при чём здесь он?
— Потому что пока ты лежал в лазарете, он признался мне… в симпатии.
— Симпатии? — Голос Саймона стал жёстче, я встретила его взгляд похолодевших глаз спокойно.
— В любви.
— И что ты ему ответила?
— Ты что, ревнуешь?
Он отвернулся, фыркнув. Ревнует. Внутри полыхнуло радостью, глупо, конечно, но все равно приятно.
— Я тогда ему ничего не сказала. А потом появился ты…
Мы помолчали, затем Саймон сказал:
— Знаешь, я кое-что принёс для тебя.
— Что?
Саймон привстал с кровати и дотянувшись до куртки, поискал что-то в кармане. Затем вернулся в исходное положение, а мне протянул мне какой-то грязный комочек. Я осторожно взяла его в руки. Это оказалась самодельная глиняная свистулька в виде птички. Я такое в детстве сама делала. Я встала с кровати и вскоре вернулась с чистой, чуть влажной глиняной птичкой.
— Спасибо. Это так мило. — Я вертела птичку в руках. — Она напоминает мне о моем детстве.
