— Возможно, — теперь вступила в разговор Шпела, — возможно приедет также мой Анже. Сначала он поступил в школу графики, а теперь учится на математическом и хорошо разбирается в компьютерной графике. Я пригласила его на свой страх и риск, а еду для себя он привезет.
Она сказала это так естественно, что никто не возразил ни слова.
Сразу же началось распределение по комнатам. Между тем солнце утонуло в море, и ему на смену пришли сумерки, которые достаточно быстро перешли в ночь.
У входной двери прозвенел звонок. Пика пошла открывать. За дверью стоял крепкий длинноволосый парень.
— Вероятно, ты Анже? — спросила его Пика. — Шпела сказала, что ты, возможно, приедешь.
Парень улыбнулся и протянул похожую на лопату ладонь.
— Анже, — представился он.
— Пика, — представилась в ответ девушка. — Первая дверь налево. Там можешь бросить вещи. Когда приедет Миха, мы посмотрим, что делать.
Сверху раздался голос Шпелы:
— Что, кто-то пришел?
— Да, — крикнула Пика. — Пришел твой «возможно». То есть Анже.
В следующую секунду Шпела была уже внизу, она обвила руки вокруг его шеи и слилась с ним в страстном поцелуе.
— Ты только посмотри на этих деток, что они делают, — загоготал Гений, застыв на середине лестницы. — Биба, как думаешь, если бы мы с тобой…
— Мне нравится ход твоих мыслей, — посмеивалась Биба, прислонившись к дверному косяку в столовой, — и то, что у тебя есть желание. Однако как раз сейчас я не могу.
— Понимаю, — сквозь смех продолжал Гений. — Если будет нужно, ты только скажи!
Шпела повела Анже показывать дом и представлять его остальным. Потом все пошли за дом в сад и разожгли сложенный из камня камин, в котором была также решетка для гриля. Пипи принес коробку с уже готовым мясным фаршем, и девочки начали лепить из него котлеты самых невероятных форм и размеров и резать хлеб. Пика и Биба расставляли на длинном деревянном столе под роскошным фиговым деревом одноразовые тарелки и стаканы.
Боб взглянул на часы.
— Поэт и Миха должны бы уже приехать. Может, подождем их еще немного?
— Мне очень трудно ждать, когда я голоден, — признался Байси и стал смотреть, как ночные бабочки совершают массовые самоубийства у огромной лампы, освещающей сад. — И думать мне очень трудно, если я голоден.
— Считаю, что Байси прав, — сказал Жан. — Он здесь нам нужен для того, чтобы думать. Плохо будет, если он не сможет этого делать.
От камина громко отозвался Пипи:
— Первая порция готова. Начнем! А выпивку из холодильника принесли?
