Англичанин Джон Хьюз — непостижимый персонаж. Ни с того ни с сего рванул из своего благополучного Уэльса в российское захолустье. Посреди чистого поля основал поселок, который в его честь стали называть Юзовкой, потому что в России его самого называли не иначе как Юз. В итоге создал российскую горно-металлургическую промышленность! Тут и шахты, и добыча железной руды, и выплавка металла. Юзовка сначала превратилась в город Сталино, а в середине XX века — в Донецк.
Фрезе Петр Александрович — русский промышленник и изобретатель, — познакомившись на промышленной выставке в Чикаго со своим будущим компаньоном Яковлевым, буквально за два года запустил вместе с ним производство русских автомобилей в Риге. Еще через три года, уже на паях с обществом Романова, начал производство грузовиков, а в 1902-1903 годах стал выпускать троллейбусы и почтовые фургоны. Их дело разрослось в акционерное общество «Дукс», которое выпускало уже омнибусы на пневматических шинах. И все это при минимальной поддержке со стороны правительства. Чаще — при огромном его противодействии.
Правительство не ставило перед собой задачу превратить Россию в индустриальную страну. Рынок был узким, пролетариат немногочисленным, и, как уже было сказано в предыдущей главе, мало кто видел будущую Россию крупной индустриальной державой. И тем не менее она ею стала задолго до индустриализации Сталина. Русские промышленники доказали, что, оказывается, можно сделать страну промышленной державой без грабежа, репрессий и ГУЛАГов.
В стране множились и росли акционерные общества, охватывая все новые отрасли, в Россию охотно шел иностранный капитал. Историки сходятся в том, что его доля в общественном капитале страны колебалась в диапазоне 35-45%. Для страны такого масштаба, как Россия, это не порождало никакой зависимости, главное, что иностранцы увеличили общий объем крутившегося на рынке капитала, способствовали более быстрому его накоплению. Такие, как Кноп или Хьюз, которые самостоятельно развивали крупные предприятия, были редкостью, чаще иностранцы становились партнерами русских промышленников, причем младшими. Те играли первую скрипку, и ни о какой кабале вопрос не стоял.
В России, как, пожалуй, ни в одной западной стране, именно предприниматели больше других прикладывали усилия для изменения общественного устройства. И потому, что никто, включая государство, не собирался этого делать за них, и потому, что им нужны были здоровые, просвещенные, а не хиреющие рабочие. Рабочие были не нужны думцам, дворянам, помещикам, интеллигенции, только капиталу было без них не обойтись, и русский капиталист всегда о них заботился. Больше некому было.
