— Достаточно, милая. Мы же не хотим обременять Елену этой ерундой, — мягко произнес сэр Роберт.
— Это не ерунда, — тихо сказала я, и он лишь посмотрел на меня мягким взглядом. Он был совсем не таким, как я себе представляла. Почему люди так с ним обращались? Я улыбнулась и сделала еще глоток какао.
Около минуты стояла тишина, прежде чем сэр Роберт допил свою чашку и пожелал спокойной ночи. Показалось, что я снова могу дышать, когда он закрыл за собой дверь спальни.
— Что это было? Он никогда не пьет какао, — тихо спросила у мамы Сэмми.
— Может, как раз сегодня у него было подходящее настроение, — ответила она, и мы рассмеялись, когда Сэмми закатила глаза.
— Полагаю, всегда есть время для первого раза, — пробормотала она в кружку.
Мы пожелали спокойной ночи после какао, и я последовала за Сэмми по лестнице. Ступени скрипели с каждым шагом, и мы хихикали всю дорогу до верха.
— Блейк в этом чертовски хорош, — прошептала Сэмми, и у меня перехватило горло, когда я вспомнила, что он сегодня тоже здесь ночует.
Она привела меня ко второй двери слева. Войдя внутрь, первое, что я заметила, что это была комната Сэмми. Абсолютно ничто не соответствовало. В середине стояла огромная деревянная кровать со старым комодом и зеркалом в углу. Плакаты драконов и нескольких человек в спортивном снаряжении застряли на ее стенах.
Ее комната была идеальной. В ней чувствовался подростковый дух, и если бы у меня была своя комната дольше, чем три месяца подряд, моя, вероятно, выглядела бы также.
— Ты можешь выбрать: кровать или матрас?
— Я возьму матрас.
Сэмми улыбнулась и вытащила его из-под кровати. Потом вернулась в коридор, и я услышала скрип двери. Она вернулась с наволочками и одеялами в руках, и помогла устроить мне кровать на полу. Сэмми дала мне футболку и шорты перед тем, как выключила свет. Ее кровать скрипнула, когда она залезла в нее.
Долго висела тишина, и я наблюдала, как луна светит сквозь очень тонкие занавески, висящие перед ее окнами.
— Почему никто в Пейе больше не обращается к твоему отцу сэр Роберт?
— спросила я, когда, наконец, удобно устроилась.
— Некоторые из них до сих пор считают, что он причастен к смерти короля. Даже после того, как король Гельмут сказал им, что это был Горан, — ответила она. — Я была просто драконом, когда это случилось, но мама рассказывала мне, что это было самое ужасное время в ее жизни. Она не знала, будет ли мой отец жить или будет убит.
— Это так неправильно.
