Скачок и затемнение. Слева четыре раза пробежала луна и остался тёмный лес. Посреди него проходила лунная дорожка и выход к речке.
«Стимуляция активная — альфа! Усильте картинку, черти!»
Река приблизилась. Посредине сидел человек, наблюдающий за ущербной луной. Он сидел неподвижно, периодически горестно вздыхая.
«… Никанор Иванович, иду на контакт. Подготовьте трансляцию…»
«… Трансляция проведена. Будь осторожен. В случае неудачи это тебе будет стоить электросудорожной терапии…»
«… Принял, вхожу в объём…»
Я с большим усилием приблизился к юноше. Он сидел и удил рыбу. Я сел рядом с ним. Тот повернулся, посмотрел оценивающе и снова уставился на реку. Затем прошептал:
— Ты что в полночь делаешь здесь, путник? Погодка-то далеко не лётная.
— Гуляю, ищу место отдохнуть и успокоить головную боль.
Он повернулся ко мне:
— А что тебя так мучает?
— Ощущение, что я сплю. Проснусь — а завтра не увижу ни родственников, ни своего дома.
Лицо юноши в доли секунды расплылось, слегка покраснело. Он исчез вместе с картинкой.
«… Отлично! Мы локализовали сигнал! Виталий, переведи сканер на левую лобную. Сергей, активная дельта! Виктор, переходи в активный контакт. Играй, провоцируй, делай всё, чтобы он не убежал!..»
Картина сменилась изображением большого каньона в Америке. На спуске стоял юноша, который что-то повторял про себя. Я подошёл ближе.
— Почему ты убегаешь? Здесь я могу бегать за тобой бесконечно и настигать тебя сколько угодно раз.
— Ничего не осталось… Никого больше нет… Даже мне незачем быть здесь…
— Ты можешь убиться и прыгнуть с любой высокой скалы, но ты не умрёшь. Ты можешь утонуть в той реке, но ты не умрёшь. Ты не сможешь этого сделать, ибо ты спишь.
В его невидящих глазах появился ужас.
«… Виталий, подстраивай альфу и усиливай на порядок! Добавь тета-импульс…»
Юноша закричал диким, звериным голосом. Он кричал долго, с надрывом, пока не заплакал и уселся на землю.
«… Сергей, снизь альфу! Активируйте общую дельту!..»
— Смысла твоему сну нет. Если ты будешь также бегать вдоль своего маленького мирка, ты скоро не найдёшь в нём места. Ты будешь убегать от себя, но не сбежишь. Сколько ты будешь убегать от реальности?
— Зачем мне эта реальность? Зачем мне эта боль? Зачем мне эта безысходность и ужас?
— Затем, что в тебе ужаса и безысходности ещё больше. У мира есть ещё возможность жить, но ты не позволяешь этого себе. Ты не желаешь страдать, не понимая, что ты будешь страдать везде до того момента, когда ты захочешь остановиться.
