Наблюдение за монотонным небом постепенно усыпляло — я даже не заметил, как начал проваливаться в сон. Окружающее поплыло передо мной, теряя свои очертания.
Через полчаса по внутреннему времени (так мне казалось) я очнулся от глубокого сна. Тела я практически не ощущал. Окружающая ночная действительность казалась до странности размытой.
Я вышел за пределы амбулатории. Ночное небо было яркое. Звёзды горели не хуже театральных осветительных приборов. Казалось, они выпускают на землю столбы своего свечения. Всюду царствовала тишина — холодная и неспешная.
Я начинал удивляться.
Я шёл по опустевшему «проспекту Мао Дзедуна» и осматривал «проносящиеся» (в прямом смысле слова) мимо меня дома. Где-то промелькнула передающая мачта. Позади остались заводские территории. Рядом промелькнули первые балки Портового Города.
Я стоял возле укреплённой площадки, с которой корабли опускали к шлюзу. Я смотрел на тёмную и зеркальную речную гладь, которая так сильно меня приманивала. Мне хотелось запрыгнуть в неё, стать ею, пусть и на короткие две минуты.
Я прыгнул. Вода расступилась и сомкнулась надо мной, в её тёмных просторах удивительно просвечивало небо. Казалось, между ним и мной больше не было границы…
Я выплыл на поверхность. Оглянулся. Рядом со мной не было ни единого напоминания о порте, рядом с которым я прыгнул в воду. Ни единого островка, рядом с которым я должен был находиться. Но это меня нисколько не смущало.
Я потерял ощущение границ — я не видел водораздела, передо мной осталось только небо. Я плавал в нём без ощущения страха. Млечный Путь сам стал для меня рекою.
Я взглянул вниз. Передо мной был увесистый и еле охватываемый сине-зелёный шарик, на котором маленькими пятнышками вырисовывались остатки островов, окружённые морским маревом. Я видел, как последние из них поглощаются водой — спокойной, безжизненной и тягучей. Меня начала охватывать тревога.
Я видел парящие в воздухе дирижабли, в которых теснились маленькие людские поселения. Я видел деревни, подмываемые Большой Водой. Я видел города под водой — мёртвые остатки железа и дерева, плывущие как памятник человеческой жизни. Это было страшнее Крита.
Я видел животных, которых разрывает волной и бьёт о скалы. Я видел птиц, убиваемых бурей. Я видел деревья, которые никогда больше не вырастут из земли, и цветы, которых больше никогда не будет. Я видел тела людей, уносимые океаном.
Я видел детей, плачущих от отчаяния. Они потеряли своих близких и остались на съедение жизни. Я видел пустые платформы — на них не было людей, только трупы распростёрли свои руки навстречу небу. Я видел разбойников, убивающих людей на кораблях. Я видел, как их поглощала Большая Вода, не оставляя даже их тел.
