Так не делай ошибки, беспечно свой путь совершая.
Крупно с мелким враждуй, мелкодушью его вопреки.
Если мелочен будешь, тебя разобьют на куски.
Муравей хоть и мал, муравья хоть ничтожна силенка,
Но коль львица беспечна, без глаза оставит он львенка.
До стоянки дошел караван подневольных рабов,
Нагруженный корабль неизбежных достиг берегов.
Чтоб тебя не видали, исчезни, как греза ночная,
Чтоб не выгнали вон, утеки, как струя водяная.
Не вступай в эту келью, подумай, в том будет ли толк, —
Все равно ты обязан вернуть, что получено в долг.
Если сам не уйдешь, все равно испытаешь страданья, —
Печень кровью наполнят, дневного лишат пропитанья.
Если б не был благим из обители праха уход,
День и ночь, обращаясь, не стал бы сменять небосвод.
Ты не жди, чтобы дэв разорвал тебе ворот одежды, —
Встань и к вере беги, возлагай на нее лишь надежды.
Чутким слухом внимай: шариат тебя кличет — туда,
Тела более нет — распрощайся же с ним навсегда.
Шариат — ветерок: с ним душа пусть уносится вместе.
Тело — прах: так оставь же его в этом низменном месте.
Шариат тебе в руку вложил благовонный рейхан.
Не природе служи, — шариату, что свыше нам дан.
Не стремись ты, как ветер, к дверям человека любого,
Не мирись ты, как воздух, с дыханьем любого дурного.
Все здесь тени подобно, — но будь лучезарен, как свет.
Если все ты обрел, отрешись поскорей от сует.
Сжало шею тебе, как ошейник, кольцо небосвода, —
Как же голову вызволишь? Ей ведь потребна свобода!
Он расскажет тебе про огромные своды свои
И поведает повесть про древние годы свои.
Пред его глубиною тесна твоей жизни пещера.
Пред его стариною ничтожна годов твоих мера.
Не забудь, что молчаньем кончается речи поток,
И забвенье навеки — вот жизни конечный итог.
Но ты дышишь еще, и, чтоб дольше дышать было можно,
Лучше к двери любви подойди и стучись осторожно.
Потому что дышать вместе с падшими вроде тебя
Легче с этим вином, — тяжелее дышать не любя.
Никогда небеса не кроили кафтан без обмана:
Два отреза на шапки утянут всегда от кафтана!
Все, что делаешь ты, как неверный, враждуя с добром, —
Знай — припомнится все и запишется острым пером.
Для чего бы открыл ты величия дверь и блаженства?
Дверь откроют тебе неизбежно — ив этом равенство.
Помни, если насмешку таишь за завесою глаз,
Так же будут играть и с тобой, за завесой таясь.
Те, кто много, живя, и дурного и доброго знали, —
Будь уверен, и твердо, — дурное одобрят едва ли.
Кто отправился в путь, тот невольно вниманье привлек:
