— А ты не храпишь? — не осталась в долгу.
— Вот и выясним, — хмыкнул он, отправляясь в ванную.
— Если сможем уснуть, — мелькнула тревожная мысль.
Ночь ещё не закончилась, как-то не верилось, что она не преподнесёт неприятных сюрпризов.
Я проснулась на рассвете. В номере царил полумрак, но первые лучи восходящего солнца вполне позволяли осмотреться. Алан, уже одетый, сидел на свой половине с включённым ноутбуком. А я вот вообще раздеться не рискнула и сейчас порадовалась этому обстоятельству. Выбираться из-под одеяла в неглиже при нём было бы, мягко говоря, не комфортно.
— Привет, есть новости?
— Привет, — он оторвался от созерцания монитора, — пока нет, звонил Громову полчаса назад. И надеюсь, их уже не будет. Выспалась?
— Не очень. Голова болит — ты храпел под ухом, — не удержалась от подковырки.
Алан неожиданно засмеялся:
— Всего лишь?! Зато ты брыкалась во сне и постоянно стягивала на себя одеяло! Я к утру совсем замёрз — в этой замечательной гостинице отвратительное отопление.
Я посмотрела вниз и смутилась, действительно всё одеяло в моём распоряжении. Что поделать — не привыкла делить его с кем-то.
Судя по хитрому выражению лица, Войнич собирался острить на эту тему и дальше, но телефонный звонок заставил нас обоих напрячься, забыть о шутках. Алан слушал собеседника молча и с каждой секундой разговора мрачнел всё больше.
— Это был Громов? — тихо спросила, когда он отложил телефон в сторону.
— Да, — голос спортсмена казался чужим и звучал отстранёно. — Он только что нашёл тело возле кинотеатра. Его, похоже, на машине привезли и просто выгрузили. Девушка мертва уже несколько часов, убили её в другом месте.
— А…
— Твоих волос при ней не было, зато в телефоне убитой есть мой номер. Помнишь, пришедшую ночью эсэмэску? Её отправили с телефона Полины.
— Всё-таки Полина?
— Да, Громов её узнал, а ещё рядом с телом лежала ручка.
— Но… у меня ручки не пропадали, — удивилась я.
— Ручка с логотипом моей школы, — мрачно уточнила Алан, — в «Авалоне» все такими пользуются. Вполне возможно на ней есть мои отпечатки.
Я устало закрыла глаза. К головной боли присоединилась неприятная тяжесть в висках и затылке.
— Значит, теперь он решил подставить и тебя?
— Если так, он ещё горько пожалеет об этом решении, — в голосе Алана зазвучала неприкрытая угроза. — Нет, я его не убью, раз уж пообещал, но, поверь, он сам будет умолять меня об этом!
