Михаил (вскрикивает). Не рад!?
Александр (ещё громче). Не рад!!! Лучше бы я тебя и вовсе не видал. Никогда… А дворик не дерьмовый! Он является пристанищем для заблудившихся… Сомневающихся… Да, многие мочатся на стены его домов и испражняются в подъездах… Но он не дерьмовый!.. Ты бы смог, несмотря на всё это простить и принять? Нет!
Михаил. Но почему?..
Александр. Не знаю… Потому, что пока люди блуждают в поисках выхода, они мечтают о том месте, где их ждет успокоение, где мысли о проблемах прекратят появляться так часто. А в нём ты свободен от этих мыслей…
Михаил. Но почему ты так говоришь со мной? Я же твой друг… Я… Помнишь как мы воровали спирт из лаборантской? Меня тогда ещё поймали… А не сказал про тебя… Меня отчислили, а тебя нет! Помнишь?.. Я…
Александр (перекрикивая Михаила). И что? Я должен встать на колени и просить прощения, и благодарить тебя? (толкает Михаила. Михаил падает). Нет! Не буду! (быстро уходит).
Михаил (медленно вставая с земли). Но почему?.. Сволочь… (смотрит на свои грязные штаны. Начинает их оттряхать. После достает коробку сигарет, из неё одну сигарету. Всё остальное содержимое коробки вытряхивает на землю. Суёт сигарету в рот непрекуренной. 3 — 4 секунды жуёт её, а потом выплёвывает. Снимает штаны и начинает мочиться на своё отражение на стене). Сволочь…
Александр сидит перед стеной, на которой виднеется его тень. Стена почти «голая», кроме надписи «Много вопросов…».
Александр (подносит руки к лицу, закрывая его). Разве не идиотизм, получается?.. (убирает руки от лица). Как в цирке! Нет! На спектакль больше похоже. Да, на спектакль, но не на жизнь… Мы играем… Нами играют… Чёрт! Зачем мне нужны эти рассуждения? (стукает кулаком по стене). Зачем? (обращается к тени). Может, ты знаешь зачем? Иногда мне кажется… Не кажется, так и есть!.. Я знаю, зачем придумываю всё это… Затем, чтобы показать другим, что они не умеют этого. Но у моих теорий только один слушатель — я сам…
Ночь. В комнате давно потушили свет.
Александр (говоря шёпотом). Днём у меня была тень. Она была моим слушателем… другом… Теперь, когда властвует ночь, она перемешалась с множеством чужих и давно забытых своих теней. Теперь с нею трудно говорить… У меня был друг. Хотя я не рискнул бы его назвать другом — у меня вообще не водилось друзей… Но я его прогнал. И когда с ним случилось несчастье я даже не говорил… Я с ним вообще больше не говорил… Не знаю, что изменяло его в жизни, за что он боролся, но он стал фразой в моей голове… Ничем больше…
