Вскоре после своей шальной выходки Сидни узнал, что этот маршрут был более известен, чем он предполагал: дочь мастера Софи в надежде на небольшое ночное развлечение частенько оставляла окно своей спальни открытым. Ночной альпинизм превратился в излюбленный в Кембридже спорт, и жажда буйного веселья заставляла студентов совершать все новые восхождения. С луковицеобразного купола факультета богословия они скатывали луковицы, на «шатающейся» башне библиотеки оставляли зонтики, а один канадский студент Королевского колледжа носился с безумной мыслью затащить на крышу своего учебного заведения стадо коз.
Страх быть пойманным с последующим исключением из университета удерживал Сидни от активного участия в подобных приключениях, но слухи о бесстрашных подвигах городских верхолазов подпитывали разговоры в комнатах отдыха общежитий. Университетские власти, надеясь прервать порочную практику, увеличили число ночных дежурных, однако студенты продолжали рисковать своим будущим во имя свободы и бесшабашной отваги и потихоньку сговаривались фотографировать друг друга во время очередных восхождений на Великие ворота колледжа Святой Троицы, Новую башню колледжа Святого Иоанна или северный фасад Пемброука.
Серьезным испытанием среди помешанных на восхождениях считались восьмиугольные башни часовни Королевского колледжа. В ту ночь экспедицию возглавлял Валентайн Лайал, научный сотрудник колледжа Тела Господнего. Последствия оказались драматичными.
Сидни насторожила суета на Кингз-парейд. Шум был такой, что он решил сделать крюк и посмотреть, что там творится, и с Бенет-стрит повернул не как обычно, налево, а направо.
Лайал был закаленным ночным альпинистом, о нем в университете ходила молва. Опытного верхолаза сопровождали его аспирант Кит Бартлетт, светловолосый спортсмен атлетического телосложения, и коренастый третьекурсник Рори Монтегю, которого призвали, чтобы он сделал для истории фотографии.
Все трое были в свитерах поло и спортивных туфлях. Подъем происходил в два этапа: с земли на крышу и с крыши на северо-восточную башню. Восхождение возглавил Лайал: хватаясь между точками крепления за тросовый молниеотвод, он подтягивался вверх и уже достиг высоты в двадцать футов. На плече Лайал нес свернутую стометровую веревку. Ноги у него действовали как рычаги, отталкиваясь от стены и при этом переступая вверх, а руки, способствуя подъему, попеременными движениями удерживали тело рядом с каменной кладкой.
