Но уровень этноэнергетики с течением времени меняется. Иногда, подобно распаду урана, происходит взрыв этнической энергии, и в короткие исторические сроки рождаются могучие империи персов, македонян, гуннов, арабов, монголов, тюрков и т. д. Но они же — прекрасный пример победы энтропийных процессов, приведших к быстрому затуханию (рассеиванию) сил еще недавно успешных этносов и крушению созданных ими государств.
Практически любое развитие со временем сталкивается с проблемой энтропии. Затраты на обеспечение роста начинают постепенно уравниваться с отдачей. Если не происходит качественного скачка на новый уровень жизнедеятельности с иным типом энергозатрат, то начинается угасание темпов развития и постепенно система переходит в режим гомеостаза (равновесия), который по сравнению с прежними успехами является де- градационным и, в то же время, спасительным, явлением.
Гомеостаз — это модель выживания, только пассивная. Ее энерговоспроизводство «заточено» под окружающую среду. Данная система учитывает все факторы, благоприятствующие выживанию этносов, так и враждебные им. У такой системе нет потребности в обязательном развитии. Нет развития, нет и деградации, а есть бесконечное круговое застойное существование. В этом ее сила (большая устойчивость) и слабость (отсутствие предпосылок к прогрессу). В то же время, если появляются новые внешние факторы давления, то система может разрушиться, ибо ее энерговоспроизводство, в отличие от экспансионистов, не рассчитано на дополнительные нагрузки.
Иначе выстраиваются механизмы этноэнергетики у экспансионистов. В отличие от гомеостаза, находиться в состоянии равновесия этнос с разогретой этноэнергетикой не может. Внутренние силы распирают, подобно процессам в скорлупе яйца. Внешнее проявление этого процесса — агрессивные войны или революция.
Революция — это не «бессмысленный бунт», а выплеск энергии нации, силы которой слишком долго придавливалась, консервировались, пока внутреннее давление в социальном «котле» не превысило силу внешнего давления.
Народ со слабой энергетикой к революциям не способен. Революции — удел сильных. Поэтому часто после революции следует экономический и культурный подъем страны. Или начинается экспансия в форме войн. Нередко одно сочетается с другим. Другое дело, что правящему классу не следует доводить дело до революции, а искать рациональные пути использования накопленной силы. Сильный правящий класс так и поступает, старясь начать серьезные преобразования, нацеленные на выведение страны на более высокую орбиту политического и экономического влияния, которое полноценно задействует имеющиеся силы нации. Слабая элита пытается совладать с растущей пассионарностью достаточно примитивным способом — развязывает войну, которая должна «утилизировать» скопившуюся и тревожную для правящего класса энергию народа. Но так как слабая элита не в состоянии наладить эффективное управление боевыми действиями и работой тыла, то вооруженные силы терпят поражение. Это дает возможность оппозиционным элементам призвать к восстанию против власти. По этой схеме развивались события в царской России и Австро-Венгрии.
